Дэвид Хаир - Кровь мага [litres]

Девушка плюнула ему в лицо.

Вытерев плевок, эмир встал.

– Больше ты так не сделаешь. – Резким движением он ударил Рамиту тыльной стороной ладони по лицу, и у нее перед глазами все поплыло. – Ты будешь подчиняться мне, или все члены твоей семьи в Баранази умрут.

Рамита сжалась. Неожиданная жестокость Рашида заставила ее волю к сопротивлению пошатнуться. Эмир склонился над ней. Выражение его лица было злым и в то же время озадаченным.

– Почему ты , девочка? Почему лакхийка и почему ты ? Как он мог думать, что дети, которые не сыграют никакой роли еще десятилетия, смогут повлиять на этот шихад?

Плюнув на пол, Рашид покачал головой.

– Он ничего тебе не сказал? – потребовал ответа эмир, а когда Рамита покачала головой, снова плюнул. – Плодовитость… Лишь в ней было все дело? – Эмир сжал щеки девушки так, что ей стало больно. – Да, ты однозначно плодовита – вот только не от того. Или от того. Время покажет.

Развернувшись, он зашагал прочь в вихре богатой одежды и сверкающих камней.

Гебусалим, Антиопия

Юнесс 928

1 месяц до Лунного Прилива

Джай посмотрел ему в глаза:

– Казим, прошу, давай вернемся домой.

Нахмурившись, Казим сделал еще один большой глоток. Алкоголь притуплял его чувства, однако это ощущение было приятным. Он сидел в гебусалимской забегаловке, которую часто посещали воины. С ним были Джамиль и Гарун. Разыскавший их Джай умолял его уехать.

Он, похоже, не понимал, что того Казима Макани, которого он знал, больше нет.

Я – пожиратель душ. Я владею гнозисом. Я – убийца.

Казим раздраженно покачал головой:

– Нет, Джай. Это – мое место, а шихад – мое будущее. – Он ткнул в Джая пальцем. – А вот тебе нужно возвращаться домой, Джай. Тебе здесь не место.

– Прошу, брат. – Голос Джая стал более настойчивым. – Прошу! Рамита исчезла. Гурия исчезла. Мир сходит с ума. Прошу, вернись со мной в Баранази.

Казим встал:

– Нет, Джай, там мне больше делать нечего. Мое место – здесь.

Джай тоже встал. По его щекам текли слезы.

– Брат… Прошу , – произнес он надтреснутым голосом. – Всю нашу жизнь мы все делали вместе. Мы – две половины одной души. Ты всегда мне так говорил. Давай покинем это проклятое место и вернемся домой. Прошу. Мы не можем друг без друга.

Сделав шаг вперед, Казим обнял Джая, а затем мягко оттолкнул его, стараясь не смотреть на его поникшее лицо.

Когда он ушел, Джамиль положил руку Казиму на плечо.

– Джай слаб, – сказал он. – Он не выжил бы в тех битвах, которые нам предстоят.

– Джай – не воин, – согласился Гарун.

Воистину.

– Я буду молиться, чтобы он добрался домой в целости, – произнес Казим.

Он всей душой желал, чтобы это действительно было так, представляя, как Джай обнимает свою мать в Баранази. Затем он подумал о Рамите и вновь погрузился в меланхолию. Чего еще она от меня хочет? Я освободил ее. Она носит моих детей. Почему она не желает со мной видеться?

Однако юноша никак не мог отделаться от мысли, что в глубине души он это знает.

– Как идет твоя подготовка? – ворвался в его размышления голос Джамиля.

Воин-Хадишах теперь вел себя в присутствии Казима осмотрительнее, относясь к нему с бóльшим уважением и осторожностью.

Ведь ты – маг, а я – пожиратель душ … Однако мы по-прежнему братья по оружию, Джамиль. Ты все еще мой друг.

– Сабель говорит, что на то, чтобы полностью овладеть гнозисом, уйдут годы, – ответил он, хотя в действительности эта Шайтанова магия приходила к нему естественным образом, сама по себе.

Фрагменты воспоминаний Антонина Мейроса вошли в него вместе с энергией, которую он поглотил, и юноша понял, что может управлять чистыми энергиями почти инстинктивно, хотя они его и пугали. Более таинственные способности были ему пока что недоступны, однако Сабель сказала, что он быстро их освоит. Если ему хватит на это духу.

– А ты теперь правда владеешь его силой? – спросил Джамиль.

Его зрачки были слегка расширены.

Казим коротко кивнул.

– Мы получаем силу самого могущественного из магов, чьи души мы поглотили, – ответил он, повторяя слова Сабель. – Я теперь владею мощью уровня Вознесшегося.

Джамиль присвистнул:

– Тогда я больше не гожусь тебе в качестве партнера для тренировок, брат мой.

Криво улыбнувшись, Казим заворчал, однако настроение у него не улучшилось. Эта новая сила пугала его. Хуже того, он ощутил эмоции и желания, которые чувствовал Мейрос перед тем, как прекратить существовать. Казим узнал природу этого человека и понял, что тот был совсем не таким, каким он его себе представлял. Антонин Мейрос не был Шайтаном во плоти. Он был человеком, хорошим человеком с благими намерениями. И он любил Рамиту так же, как люблю ее я, а возможно, даже больше, ведь я относился к ней как к призу, а он – как к женщине.