Николай Степанов - Алтарных дел мастер [litres]

«Так и родимчик хватить может! *** Чертов булыжник, заблокировал все ***! Из-за него чуть… ***! – Непечатная лексика заполонила все мысли, а когда Еремеев развернулся: – *** *** *** *** *** …твою ж бабушку!»

Человек увидел забравшегося на булыжник друида, сыпавшего заклятиями в окруживших его монстров. Молнии, ледяные сосульки, паутина и огненные шары устремлялись к огромным зверюгам по обходной дуге, чтобы, ударив в хвост, буквально подбросить монстров на глыбу. Каменюка с удовольствием поглощала необычную пищу, постоянно увеличивая собственные габариты, размеры пятен и яркость их рубинового свечения. Когда высота камня превысила пять метров, все монстры закончились.

«Как мотыльки на огонь! – промелькнуло в голове Еремеева. – Только каждый из этих мотыльков размером с быка… был. Что же это за камушек такой? И не пора ли ему подкрепиться еще одним магическим гадом, который там сверху устроился?»

– Ага, Данила! Не сумел ты закрыть силу эту чудную, а потому я себе ее забираю. Как думаешь, кого сей камешек скушает следующим?

– Думаю, ты для него главным деликатесом будешь.

– Ага, значится, не угадал ты, букашка, – вспомнил старое прозвище колдун и… утонул в камне.

«Снова сюрприз? Неужели приятный – прямо не верится. Хотя почему? Ведь именно на это и был расчет! И какая разница, кто сожрал этого гада – зверюги или булыжник?! Главное, злодея больше нет! Может, сплясать на радостях?»

Радоваться Еремеев явно поспешил – в следующее мгновение камень… зашевелился, начал менять форму и размеры, попутно выпуская ядовито-зеленый туман.

С трудом вытаскивая ноги из травы, Александр отдалился от глыбы еще на несколько шагов.

«И почему мне кажется, что ничем хорошим это не закончится?» – спросил себя человек, не отрывая глаз от происходящего.

Вскоре туман скрыл светящуюся горку, и Еремеев смог разглядеть лишь некую вспышку внутри образовавшегося плотного зеленого облака. Затем оно опало на землю, оставив после себя высокую фигуру мужчины атлетического сложения. Он стоял спиной к Александру, и первое, что бросалось в глаза, – завидный рельеф мышц.

«Это напоминает преображение Ивана-дурака из сказки Ершова. Тот в трех котлах искупался и стал добрым молодцем. Друид утонул в камне, но стал ли он после этого добрее? А может, это и не он вовсе?»

Одежды внутри камня явно не нашлось, а может, неизвестный скульптор следовал античным традициям, воспевавшим красоту человеческого тела, уж очень возникший из зеленого облака походил со спины на Геракла. Правда, один предмет одежды на нем все-таки имелся – балахон.

«Интересное применение для верхней одежды… В моем прежнем мире таким макаром лишь памперсы носили. Может, у новоявленного Геракла недержание?»

Атлет развернулся к Еремееву. Тусклое свечение, исходившее от здоровяка, позволило рассмотреть лицо: правая, сморщенная половина, отсвечивала бледно-синим цветом, в левой, гладкой, преобладали красноватые оттенки.

Ухмылка, появившаяся на разноцветном лице, развеяла последние сомнения Еремеева: это был окрепший друид, который, судя по кривому оскалу, ничуть не подобрел.

«А как же минус на минус равно плюс? Какого хрена тут нарушают законы математики? Кто посмел?! – Александр был близок к панике. Пришлось приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки. – Я ему еще и помог? Выходит, именно так. Чувствую, гад сейчас «благодарить» начнет, и мне вряд ли пережить эту «благодарность»».

– А где мой камешек? – спросил Александр, машинально спрятав алмаз в нагрудный карман. Человек отчаянно пытался найти выход из той ловушки, в которую сам себя загнал.

– Ага, камушек потерял! Не кручинься, букашка, тебе недолго печалиться осталось.

В арсенале человека оставалось несколько противодруидных сюрпризов, но интуиция подсказывала: сейчас они не помогут. И все же Еремеев извлек из торбы наполненный водой болотного источника шарик.

– Кто сказал, что я в печали? Это тебе впору огорчаться – получил тело красавца, а на лицо как был образиной, так ею и остался.

– Ага, а это неплохая идея, букашка: сделать из тебя покалеченного уродца, посадить на цепь и оставить при мне в муках проживать долгие годы.

– Что-то ты размечтался не по делу. Остынь малость. – Александр бросил в «Геракла» бомбочку.

Атлет поймал ее на лету, усмехнулся и раздавил у себя на груди. Вода вскипела, будто на раскаленной сковородке, и испарилась, не оставив и следа.

– Ага, снова вздумал мне навредить? Твои потуги жалки, человек! Ладно, пожалуй, не буду продлевать твои мучения. Должен же я как-то «отблагодарить» за сегодняшний подарок.