Джим Берд - Человек-Паук - Заклятый враг

– Ты вместе с этим парнем, Человек-паук?

– Что? С кем?

– С коротышкой в плаще. Ты на его стороне? Против этих правительственных агентов?

Стенолаз взглянул на дедулю широко раскрытыми глазами.

– Что? Нет, нет!

Какое-то движение заставило Паука перевести взгляд обратно на Энгстрома и Октавиуса. Он пропустил их последние реплики, и сейчас агент ЩИТа держал руку на оружии и медленно пятился от Доктора.

– Это угроза, Октавиус?

Адвокат внезапно разволновался.

– Сэр, я настоятельно советую вам не...

Паучье чутье Человека-паука подскочило до крыши и даже выше.

– Спокойнее, Док! Энгстром, ты тупой идиот!

Агенты ЩИТа встали в защитные позы и подняли оружие. Телохранители вжались в складскую стену. Адвокат побежал в укрытие.

Октавиус распахнул плащ и скинул его со своей тучной фигуры. Его глаза за толстыми стеклами очков засверкали. Когда Доктор Осьминог злился, он словно подрастал на несколько десятков сантиметров. Под плащом он прятал свой металлический аппарат.

– Отлично, – прошипел стенолаз, – теперь у нас тут просто полный осьмиад... Ради бога, пожалуйста, хотя бы одежку не сбрасывай.

Блестящие подпорки подняли Доктора в прохладный воздух. Лучи утреннего солнца переливались на металле щупалец, окружая фигуру Отто сияющим ореолом. Человек-паук почувствовал такой же приступ ужаса, какой испытал, когда впервые столкнулся с этим человеком во всем его механическом великолепии.

Питер закричал на собравшихся на тротуаре зевак, но их и так уже след простыл. Поле было готово к бою, хотел он того или нет.

Громко гудящий сигнал прорезал утренний воздух, привлекая к себе внимание всех собравшихся.

– Погодите-ка, – произнес Энгстром, явно обескураженный этим звонком, – я должен ответить на вызов.

Доктор опустился обратно на асфальт, но его металлические конечности были все так же напряжены и готовы к атаке. Человек-паук опустил голову и едва не рассмеялся от облегчения.

Энгстром отошел к машине ЩИТа и перегнулся через открытое окно с водительской стороны. Когда он вылез обратно, в его руке было зажато нечто, напоминающее телефон.

– Энгстром на связи. Да, сэр. Да, сэр. Да... да, сэр.

Выражение его лица менялось с огорчения на растерянность.

– Засечен выстрел из оружия, точно. Да, сэр. В Бруклине. Да, сэр.

До агента дошло, что все уставились на него. Он повернулся к остальным спиной.

– Честно говоря, сэр, я...

Остальную часть фразы собравшимся пришлось домысливать.

Наконец Энгстром развернулся, убрал телефон, кивнул своим людям и забрался в машину.

– А... я все понял, Юджин, – сказал Чело- век-паук, размахивая пальцем. – Ты просто случайно наткнулся на это место. Ты же такой милый, действовал самостоятельно, и... Коулсона просто удар хватит. И что, никаких извинений? Как грубо.

Когда все агенты забрались обратно, Энгстром завел двигатель, и машина умчалась прочь.

– Передавай Филу привет, – крикнул им вслед Человек-паук, затем повернулся, чтобы что-то сказать и Октавиусу, но Доктор опередил его.

– У нас были разногласия, – мрачно произнес Отто.

– Это очень мягко сказано, Док.

– Но, – продолжил Доктор, – я отсидел свой срок. Ты должен принять это и остановить свой крестовый поход против меня. Я в ответ прекращу любые жалобы на тебя.

Человек-паук уставился на него.

– Ого! Это крайне великодушно с вашей стороны.

Октавиус слегка покачал головой.

– Я думал остаться здесь инкогнито, спланировать свое будущее, но, сдается мне, фортуна все решила иначе. Однако меня это не заботит, поскольку я свободный человек и буду полностью в своем праве, случись мне разбираться с любыми... незваными гостями. Очень жестко.

Доктор, его адвокат и телохранители развернулись и скрылись в глубине склада. Осталось лишь несколько зевак, но и они разошлись по своим делам, оставив Человека-паука в одиночку стоять на тротуаре.

Раскат грома пронесся над внезапно набежавшими облаками, а затем октябрьские небеса разродились дождем.

Стенолаз всплеснул руками.

– Не так я себе представлял этот день.

СИДЯза столиком в тени «Флэтайрон-билдинг», Питер разложил перед собой три газеты: «Таймс», «Пост» и «Бьюгл» – и принялся изучать их передовицы.

Вокруг него Мэдисон-сквер продолжал заполняться народом, смесью манхэттенцев и туристов. Люди горели желанием понежиться в лучах солнца, которое последние дни беззастенчиво играло с их эмоциями, с неистовым безрассудством появляясь и исчезая из их жизни.