Михаил Ланцов: Дмитрий Донской. Пробуждение силы

Можно поднять транзитные и торговые сборы. Однако Москва и так стоит вдали от наиболее оживленных маршрутов. То есть этим нехитрым способом, утолив сиюминутную жадность, Дима отвадит от своего княжества купцов и взвинтит цены на привозные товары. И без того не маленькие, к слову. Очень «умный» поступок, в духе классики экономической политики, никогда не приводившей ни к чему хорошему. Отчего не менее популярной. Сиюминутная жадность – штука забористее героина. Вкусил раз, и все, мозги совершенно перестают работать. Да так сурово, что без многих лет тяжелой трудовой терапии в северных широтах из организма не вывести.

Можно было бы подойти с другой стороны. Но какого-то уникального и очень нужного соседям ресурса у него тоже не было. Соли там или олова. Так что, на экспортные товары княжества тоже налога не ввести. Точнее, можно было ввести, но тогда они станут дороже соседских и потеряют в востребованности. Общество еще было не готово покупать «такой же галстук, только дороже». Бедно все жили.

В общем – все очень грустно. Стандартными способами ему денег не найти. Однако, пройдясь по городу с окрестностями и понаблюдав за работой ремесленников, Дима понял – выход есть. Уровень развития науки и техники отмечался довольно низкий. Даже по сравнению с тем, что князь ожидал. Все-таки Москва – это не Венеция тех лет, до лидера научно-технического прогресса своей эпохи ей очень далеко. И в его руках возможность это все исправить. Чем он и занялся, раздав нескольким плотникам и кузнецам свои заказы. Ну и два десятка посадских ребятишек отобрал для «потех воинских». Они у него на выгоне перед дворцом учились маршировать и перестраиваться. Дружинники с того ржали, но не при князе. Тот бросок все запомнили и сделали нужные выводы. А ребятишки без всяких комплексов наматывали по площадке. Им-то что? Кормят их досыта? Кормят. Дают кров в тепле? Дают. Одевают-обувают? Безусловно. И то довольно. Дима специально брал ребят из бедных семей, чтобы крепче держались за новый статус.

Не дешево все это оказалось, но Вельяминов даже не попытался роптать – Дима подчеркнуто не лез в управление княжеством, увлекаясь книгами и странными потехами. А ему то и нужно. Посадить на хлебные места родичей и потихоньку, не привлекая особого внимания, набивать карманы из казны. Про запас. Он ведь хоть и племянник ему, но не сын. Так что кошельки разные. Дима о том знал, но ничего поделать не мог. Иной силы, на которую он мог опереться, просто не было. Пока.

Митрополит Алексий [10] Митрополит Киевский и всея Руси Алексий (родился между 1292 и 1305, умер в 1378). В миру Елевферий Федорович Бяконт, сын боярина Федора Бяконта. Обладал очень сильным характером, прославился как дипломат и политик, отстаивая интересы Московского княжества. Прежде всего потому, что сам происходил из семьи московского боярина, который при Иване Калите прибыл из Чернигова на службу в Москву. медленно въехал в Кремль и направился к княжескому терему. Известие о смерти Ивана Красного застало его в тюрьме, в Киеве, куда его упек Ольгерд за непослушание. Но добрые люди помогли выбраться. И даже транспортным средством снабдили – пешком от Киева до Москвы пришлось бы идти довольно долго.

Снег уже сошел, оставив после себя распутицу. Поэтому последний участок пути митрополиту пришлось проделать верхом. Впрочем, это не спасло его от грязи, которая покрывала Алексия с ног до головы. Сопровождающие его люди также выглядели весьма неказисто.

Дмитрий с окружением вышел навстречу, проявляя уважение.

– Доброго здоровья тебе, отче, – вежливо кивнув, поздоровался Дмитрий. – Легка ли была твоя дорога? Не преследовали ли тебя язычники?

– И тебе многих лет, сын мой, – едва заметно усмехнувшись, произнес митрополит. – Надеюсь, что Всевышний отвел врагов от моего следа.

– Отрадно слышать, – улыбнулся князь. – Но все-таки, дядя, направь десяток из дружины. Пусть посмотрят, не идет кто лихой по пятам митрополита. Мы ведь не хотим узнать о незваных гостях последними?

– Хорошо, княже, – ответил боярин Вельяминов.

После чего все прошли в терем.

Митрополиту дали свежую сухую одежду и отправили слуг подготавливать баню. А тем временем пригласили к столу и стали расспрашивать о делах его и злоключениях.

Он охотно начал рассказать. Однако в процессе повествования внимательно наблюдал за князем. Ведь тот вел себя не так, как должно вести мальчику девяти лет. Поначалу Алексий посчитал, что мальчика кто научил, дабы встретил его непривычными словами. Теперь же, присматриваясь, терялся в догадках. Когда митрополит уезжал – Дима был совсем другой. Его словно подменили. О чем он чуть позже и поинтересовался у его матери.