Изабель Ибаньез - Лунная нить [litres]

Умак отпускает меня, и кровь наконец отливает от разбухших конечностей. Некоторое время я лежу, приходя в себя, но затем выхватываю кинжал и бросаюсь на Атока. Земля вздрагивает, и, покачнувшись, он уворачивается от удара. Мне удается лишь задеть его бок, и самозванец взвывает от гнева, словно разъяренный ягуар. Рыча, он нападает на меня, но я раню его снова.

Пол дрожит. Я едва удерживаюсь на ногах; кинжал выскальзывает из руки. Аток оказывается сверху и в исступлении бьет меня по ребрам, животу, снова и снова. Я пытаюсь вырваться, но подземные толчки не прекращаются. Он зажимает меня ногами и со всей силы ударяет кулаком по лицу, по губам. Я захлебываюсь кровью.

Суйяна оттаскивает короля, но на меня тут же набрасывается один из стражей. Высоко подняв меч, он целится в шею. Я пытаюсь отползти, но поскальзываюсь на собственной крови. Я не успею подобрать кинжал. Меч опускается. Руми издает оглушительный рев, и я слышу резкий свистящий звук. В следующую секунду камень пробивает затылок стражника; повсюду разлетаются осколки костей и брызги крови. Руми подбегает, быстро помогает мне встать и бросает в руки меч. Для слов нет времени, но мы успеваем обменяться взглядами, и он быстро касается губами моих губ. Всего лишь один короткий миг – и он тут же растворяется в толпе, в очередной раз заряжая пращу.

Со всех сторон доносятся воинственные крики. Храм превратился в поле боя: одни сражаются на мечах, другие врукопашную, третьи без устали перезаряжают пращи. Воинов Атока легко отличить благодаря форме – туникам в черно-белую клетку и темным повязкам с перьями на икрах. Лаксанские мятежники одеты в черное – в знак солидарности с Эль Лобо.

В суматохе я потеряла из виду знакомых людей. Суйяну и Хуана Карлоса. Двуличного жреца, Умака. Принцессу Тамайю. Руми. Слева меня атакует лаксанский воин. Я отпрыгиваю, поднимаю меч и отражаю его удар. Зажмуриваюсь: воин ударил с такой силой, что ребра затрещали от боли.

Лаксанец снова бросается на меня, но я засаживаю меч прямо ему в живот. Из раны хлещет кровь; я делаю несколько глубоких вдохов и стараюсь справиться с тошнотой. Сплевываю кровь на белый пол. Во рту появляется неприятный металлический привкус. Платье, прекрасное изысканное платье только мешает; я нетерпеливо отрываю кусок юбки и укорачиваю ее до середины икр. Сбрасываю мягкие сандалии. Белые камни под ногами обжигающе горячи.

Бой постепенно перетекает из храма на улицы. Меня уносит толпа. Повсюду лужи крови; люди продолжают убивать друг друга. Аток в истерике зовет стражу и требует оружия: мятежники наступают. Они смешиваются с участниками карнавального шествия и уличными торговцами, которые испуганно бросаются врассыпную. Звенят копья и мечи. Один из воинов Атока подает ему хлыст.

Где-то совсем рядом раздается душераздирающий вопль. Я с ужасом озираюсь. Это похоже на голос принцессы. Наконец я замечаю ее у ног Атока. Она стоит на четвереньках у входа в храм. На щеке глубокий след от хлыста. Несколько лаксанских мятежников загораживают ее и яростно отбиваются мечами от Атока, который бьет кожаным хлыстом каждого, кто пытается подойти поближе.

Крепче сжав рукоять меча, я бросаюсь навстречу самозванцу. Он резко оборачивается, и его тонкие губы искривляет самодовольная ухмылка. Хлыст Атока со свистом разрезает воздух и оборачивается вокруг моего запястья. Один, два, три раза. Я пытаюсь разрезать кожу мечом, не обращая внимания на жгучую боль. И тут Атока сбивает с ног белый шерстяной ягуар. Я с восторгом и ужасом наблюдаю за тем, как мой попугай пикирует и вцепляется когтями в лицо самозванца. Они здесь! Мои звери! Здесь, в Ла Сьюдад.

В поле зрения появляется шипящая анаконда. Ягуар готовится к очередному прыжку и раздирает передними лапами грудь Атока. Я подзываю попугая, кружащего над головой. Под ногами скачут мои лягушки, готовые отравить любого, кто попробует приблизиться.

– Принцесса! – кричу я. – Охраняйте ее!

Мои животные окружают Тамайю. Ягуар грозно нависает над ней, оскалив зубы. Аток достает кинжал и с пронзительным победным воплем разрезает шкуру зверя. Я визжу от ярости. Мой ягуар смотрит на меня печальным угасающим взглядом.

– Нет! – кричу я. – Нет!!!

Падаю на колени, чтобы обнять зверя, но он распадается на клочки шерсти прямо в моих окровавленных руках.

– Lo siento , мне так жаль.

По щекам текут горячие слезы. Мой друг погиб. Существо, которое я создала своими руками, отдала ему кусочек своей души в тот момент, когда все вокруг принимали меня за другого человека.