Чарльз де Линт - Семь диких сестер

– Я не специально, честно, – виновато пробормотала я.

Как я и надеялась, тетушка Лилиан взяла на себя дальнейшую заботу о раненом. Она влила пару глотков своей настойки в рот существу и осторожно потерла его горло, чтобы жидкость прошла внутрь. Затем она завернула его в одеяло, уложила в корзинку и поставила ее возле печи. Корни предпринял вторую попытку выяснить, кого это принесли, – он сунулся было к корзинке, но был тут же изгнан за дверь.

– А теперь расскажи, что случилось, – проговорила тетушка Лилиан.

Мы с ней уселись по обе стороны от корзинки, и я пустилась объяснять, как вышло, что я принесла человечка именно к ней.

– Я не знала, что мне еще делать, – оправдывалась я. – Не могла же я просто оставить его там.

Пока я говорила, тетушка Лилиан внимательно изучала пострадавшего. Затем она подняла взгляд на меня.

– Ты поступила правильно, – произнесла она; ее губы тронула улыбка. – А знаешь ли ты, девочка, кого принесла?

Я помотала головой.

– Корневика.

– В смысле, он сделан из корня? Из женьшеня?

– Да нет. Он один из тех духов, которым мы воздаем должное, когда приходим за жив-корнем. Похоже, мечта сбылась: начинается твоя собственная история с фейри.

– Но я вовсе не мечтала, чтобы при этом кто-то пострадал, – пробормотала я.

Тетушка Лилиан кивнула:

– Видно, так уж устроено: вначале обязательно кто-то должен пострадать. Ведь моя-то история началась с укуса змеи.

Я знала эту историю наизусть: как ее ужалила змея, а потом она познакомилась с Яблоневым Человеком и все такое.

– Давай-ка взглянем на стрелы, – предложила тетушка Лилиан.

Вытащив из рюкзака кулек, я осторожно высыпала стрелы на кухонный стол. Тетушка Лилиан принесла зажженный фонарь. Сумерки еще не сгустились, но солнце уже ушло на другую сторону дома, так что фонарь был в самый раз. Маленькими щипцами она подняла одну стрелу и поднесла ее к свету.

– Видит Бог, я не то чтобы в этом разбираюсь, – задумчиво произнесла она, – но уж очень это похоже на пчелиное жало.

Я растерянно посмотрела на старушку.

– Выстрел фейри, вот как это называют, – пояснила тетушка Лилиан. – Такие стрелы пчелиные фейри используют против своих врагов. Они ведь не могут жалить, как пчелы, у них нет жала.

– А он… корневик сказал, что на них был яд.

Тетушка Лилиан снова кивнула:

– Это запросто. И между прочим, для нашего подопечного этот яд намного опаснее, чем для других фейри.

– Как вы думаете, он умрет?

– Вряд ли. Если он все еще дышит, после того как… сколько, говоришь, стрел ты вытащила?

– Сто тридцать семь.

– Думаю, он выживет. Я больше беспокоюсь о тебе.

Я озадаченно глянула на нее:

– Почему обо мне?

– Потому что ты совершила такое, чего никак нельзя нам делать с фейри, девочка. Ты влезла прямехонько в их раздоры.

– А что, надо было оставить его там умирать?

– Корневики сказали бы: нет, конечно. Но у пчелиных фейри наверняка иное мнение на сей счет. Из-за них-то нам и придется тревожиться.

Об этом мне не хотелось даже думать. Все, хватит. Я поднялась на ноги.

– Мне нужно идти, – заявила я. – Можно, корневик останется у вас?

– Нельзя тебе сейчас идти, – возразила тетушка Лилиан.

– Но я же не предупредила маму, что останусь ночевать. Она будет волноваться.

– Волноваться? Из-за того, что ты переночуешь здесь? Об этом-то она легко догадается и все поймет. Захочется ей всыпать тебе по возвращении – так и это не беда. Но может, она встревожится посильнее, если тебя найдут мертвой?

– М-мертвой?

– Поразмысли об этом, девочка.

– Но пчелы не летают по ночам.

– Пчелы-то не летают. А вот насчет пчелиных фейри я тебе точно не скажу. К тому же нам нужно побеседовать с Яблоневым Человеком. Неплохо бы выслушать совет того, кто способен взглянуть на эту историю изнутри.

Я вытаращила глаза:

– Мы будем разговаривать с Яблоневым Человеком?

– По крайней мере, попытаемся, – усмехнулась тетушка Лилиан.

Солнце уже закатилось, когда мы вышли из дома и направились в сад.

– Пока не стемнеет, нет смысла идти, – объяснила тетушка Лилиан. – Такие, как Яблоневый Человек, не большие охотники показываться при дневном свете. Не знаю уж почему. Так что у нас еще есть время перекусить.

Над холмом за домом светила половинка луны, а мы шли среди яблоневых деревьев к самому старому из них. По словам тетушки Лилиан, Яблоневый Человек жил именно там. Обычно она подрезала все яблони, а эту – никогда. Старая яблоня так и жила сама по себе – корявые ветви буйно переплелись, а вокруг уже до половины ствола разросся колючий кустарник. Я все беспокоилась, не заглушает ли он дерево, но тетушка Лилиан говорила, что Яблоневый Человек присматривает за всем; правда, мы этого не замечаем.