Натт Харрис - Бомбермэн

Те, которые стремятся к Золотому Тельцу, меня не интересуют, бисер они не замечают, слишком мелок.

Меня интересуют те, кто остановился в раздумье. Те, кто понял, что всё это суета сует и всяческая суета, и готовы её оставить, не видя в ней смысла, но не знают, что делать дальше.

Тут я подхватываю их в море депрессии, подплывая на своей лодке мудрости. Я слежу, чтобы на неё не взобралось больше страждущих, чем нужно, иначе мы все дружно пойдём ко дну. Не то, чтобы опасаюсь погибнуть, смерти нет. Но последнее время я стал испытывать смутное недовольство тем, что делаю и отдачей, которую получаю. Мне приходится возделывать непаханую целину.

Хочется видеть результаты, и быстрые, а их нет.

И вглядываясь в целинные дали, теряющиеся за горизонтом, начинаю понимать, что стал напоминать бурлака на Волге, который в одиночку тянет баржу против течения.

Вот, что меня ещё озаботило.

За последние три года дежурства у муравейника я не смог извлечь ничего нового из того, что несли различные Учителя, то тут, то там появляющиеся на планете. Муравейник вырос с хороший город, но его кладовые заполнены одними и теми же наблюдениями, и выводами.

В основном это единичные трансцендентные опыты индивидуумов, о которых они умудрились написать книгу (а некоторые даже несколько). Эти опыты были важны только для них самих и заводили неискушённых в такие дебри, из которых и сами Учителя не могли бы найти выход, потому что бросались описывать форму и размер пальца, указывающего на небеса.

Практически никто из них не обладает никакими сверхъестественными способностями, кроме, как отлично переливать из пустого в порожнее.

В конце концов я разозлился.

Потому что у меня были знания, которыми я никогда не пользовался, считая, что мне это ни к чему. Ведь для того, чтобы быть отличным учителем физики вовсе не обязательно быть самому гениальным физиком.

Всё это я знал и мог дать ответ практически на любой вопрос, но вдруг понял, что без своего личного трансцендентного опыта не смогу двигаться дальше.

Не желая превращаться в муравья, несущего в муравейник свою крупицу, я всё же захотел переплюнуть всех остальных гуру.

У меня нет опыта действительного выхождения за рамки изведанного.

Наверно рациональный ум не даёт мне найти тут дверь, которую видит ум расслабленный.

Но я чувствую в себе недюжинный потенциал, чтобы совершить гипер-прыжок в неизведанное.

Мне хорошо известны теоретические пути, ведущие в нирвану, к просветлению и даже к безсмертию. За годы стояния у муравейника я набил кладовые памяти разнообразными способами, пройденными другими (вопрос, происходили ли на самом деле с ними вышеописанные события или это плоды буйной фантазии).

Я никогда ничего не принимал на веру, но видел, что ученики могут свято верить словам о потрясающем мистическом опыте и пользовался своим красноречием, чтобы их убеждённость стала глубже и явилась источником вдохновения на подвиги.

Иногда они делились со мной своими видениями в медитациях, снами и удивительно сходящимися событиями.

Всё это было для меня очевидно. Я ясно прослеживал связь между действием и результатом. Но сам был этого лишён. Мне приходилось отчасти выдумывать свой собственный опыт, чтобы быть всегда на шаг впереди учеников. А иначе, какой же я Гуру!

Интуитивно я чувствовал, что умею делать всё, о чём читал.

Мне кажется, что упражнения, описанные в книгах, подходят только для самих авторов, а не для всех, потому что каждый индивидуум питает свою жизнь собственными образами и опытом. Поэтому в индивидуальной работе с учениками я добивался потрясающих успехов, когда люди менялись на глазах и меняли жизнь свою и своих близких.

Найти путь к душе каждого стоило усилий, глубоких размышлений и счастливых озарений. Это наполняло моё сердце радостью и гордостью. Я не ждал благодарностей, люди, обычно, воспринимают хорошее, как должное.

Но этого было ничтожно мало!

Всего лишь единицы, твёрдо вставшие на новый путь, а мне нужны были сотни и тысячи, и я даже с некоторой завистью смотрел на прославленных Гуру, за которыми ходили толпы восторженных поклонников и их книги разметались с прилавков, как горячие пирожки.

Они умудрялись охватить огромное число людей, которые готовы к приходу Учителя, но что реально они могли дать? Наиважнейшее дело для них, породить и укрепить свой личный эгрегор.

Их ученики никогда не узнают обо мне. Они ослеплены светом блистательных Гуру, подобного свету эстрадных звёзд. В конце концов люди увидят, что за всем этим нет ничего, кроме каких-то личных выгод и навсегда отвратятся от духовного, вернувшись на привычный путь, ведущий к мировому материальному балагану.