Стерлинг Ланье - Иеро (дилогия)

Иеро теперь сидел прямо, его черные глаза полыхали гневом, и он не отрываясь смотрел на своего друга и наставника и вся наносная скука слетела с него.

— Так вот что вы думаете обо мне, — раздраженно бросил он. — Как о привилегированном бездельнике и пустом человеке. Это нечестно, Ваше Высокопреосвященство, и вы хорошо это знаете.

Аббат Демеро просто сидел и смотрел на Иеро, его мудрые глаза выражали симпатию, а не укор, и молодой человек почувствовал, что его гнев улетучился. В этих упреках была правда, по крайней мере, ее добрая часть, и, будучи честным человеком, он не мог ее отрицать.

— Простите мой гнев и дерзость, Отец Настоятель, — тяжело произнес он. — Видимо, я, в сущности, действительно не совсем священник и даже не солдат. Чем могу быть полезен Совету?

— Хороший вопрос, Иеро, — оживленно сказал аббат, — но на самом деле я не его ожидал. Для такого вопроса время настанет позже, в конце, а сейчас мне нужны твои мысли. Посмотрим, друг мой, что ты заключил из того, что я тебе рассказал? Я имею ввиду сильные и слабые стороны, достоверность и даже правдоподобие, а, самое главное — решения и рекомендации?

— Что ж, — медленно начал Иеро, — одна мысль мне пришла в голову с самого начала и она становилась все крепче с каждой трагедией, о которых вы упоминали. Здесь не обошлось без измены, где-то в республике есть по крайней мере один высокопоставленный предатель, а, может, их и больше. Мне не хотелось бы этого говорить, но если быть честным, я должен. Как насчет самого Совета?

— Хорошо, — сказал аббат. — Ты не разучился мыслить. Да, измена имеет место, и по этому поводу ведется тщательное, очень тщательное расследование. Что же касается равных мне и вышестоящих для тебя, то тебе вовсе нет никакого дела до того, какие шаги могут быть предприняты, если даже мы вообразим, что предатель может находиться в таком неподобающем месте. Поэтому я ничего не скажу тебе о таких теоретически возможных процедурах.

Две улыбки скрестились над столом. Старый аббат отказался информировать Иеро и в буквальном смысле слова ничего ему не рассказал. Совсем ничего, включая тот факт, что и сам Совет не свободен от подозрений.

— Не могу возражать против конспирации, — резюмировал Иеро. — Нам действительно кто-то нанес серию тяжелых ударов. И именно так, как вы мне сказали напоследок. Они должны были быть скоординированы. Поскольку мы встретились здесь, в закрытом помещении, и разговариваем по вашему настоянию, значит, вы опасаетесь возможного предательства даже здесь. Если наши умы сосредоточены на некоем предмете, даже если мы будем говорить вслух, возникнут потоки, которые сможет уловить адепт, в особенности такой, какого вы описали. Что вы сделали для того, чтобы избежать подобного поворота событий? — Он скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на аббата.

— Вот что, — сказал аббат. Пока они разговаривали, молодой человек не обращал внимания на простую коробку, примерно восемнадцати дюймов в высоту, стоявшую на краю стола. Аббат поднял ее крышку и показал любопытный механизм: маленький плоский маятник из какого-то полированного металла, неподвижно висевший на тонкой деревянной перекладине. Рядом с маятником с обоих сторон висело два стальных диска.

— Сердцевина этого маятника сделана из какого-то любопытного вещества, что-то из Забытого Времени, о чем я рассказывал тебе когда-то. Если на нас будет направлено какое-то мысленное или волевое усилие, то, я думаю, в 98 случаях из ста крошечный грузик заставит звенеть боковые диски. Мы испытывали его около двух лет и всякий раз с одним и тем же результатом. Честно говоря, именно благодаря ему, или его дубликату, и поймали тех двух шпионов в Центральном Аббатстве. Нужно сказать, мало кто знает об этом.

— Понятно, — сказал Иеро, разглядывая маленькое сигнальное устройство. — Очень убедительно. Надеюсь, оно работает, сэр. Вы ждете от меня других сообщений, я полагаю. У меня есть только одно. Должно быть, существует план, нечто, долженствующее разжать те тугие объятия, которых вы боитесь, и я являюсь его частью. Раз уж потребовался человек помоложе вас, значит, не исключена физическая опасность. Вероятно — путешествие, проникнуть в некий район, населенный, или предположительно населенный врагами? Что-то вроде рекогносцировки? Остальное скрыто для меня во мраке.

— Постарайся подумать еще, — предложил аббат Демеро.

— Ну, хорошо, — сказал Иеро, — где-то существует некое оружие. Следовательно, один чрезвычайно доблестный человек сможет с трудом проникнуть сквозь полчища Нечисти, благодаря лишь своему искусству, хитрости и чистому героизму там, где не сможет справиться целая армия. Честно говоря, — добавил он, — я слегка утомился от всех этих тайн. Кроме той несколько саркастической картины, которую я нарисовал вам, у меня действительно нет никаких предложений и я не думаю, что вы верите в эти детские сказки об одиноком паладине, сражающемся против несметных полчищ. Говорите же, Отец Настоятель, — сказал он нетерпеливо, — что вы действительно задумали?