Тимофей Еперин - Серебряные линии

– Ты даже не глупый, ты просто взбесившаяся псина, – стоя, над по-прежнему связанным Марком, сделал вывод старик, – я тебя не оставил в яме, лишь потому, что почувствовал запах одного человека, теперь мне это неинтересно, – равнодушным тоном, доносил до Марка свои мотивы старик, вытаскивая его за ноги из лачуги. – Ты прошел дальше остальных, вот я и подумал, что ты был ему близок, а оказывается, что нет. Ты взбесившаяся собака. Тебя бы даже в собственной стае разорвали, так что я поступаю правильно, как ни посмотри на это.

– О ком ты говоришь? – частично онемевшим ртом, промямлил Марк, пытаясь сфокусировать свой затуманенный взгляд на старике.

– Отто. – Вилоу украдкой взглянул на его реакцию. Марк выдернул ногу из костлявых пальцев старика и, откатившись в сторону, без особых проблем встал на ноги. Глядя на высохшего болотного жителя, бывший пленник скинул связывающие ему руки лианы и направился в лачугу. Вилоу последовал за ним.

– Верховный суд, из-за лесорубов, по причине отсутствия происхождения.

– Я это уже понял, почему ты пахнешь как он?

– Он заменил мне отца. Откуда ты его знаешь? – сосредоточившись, спросил Марк.

– Мы с ним очень похожи, – Марк, внимательно слушая, отпихнул ногой подползающую к нему Лаю, чтобы та, не отвлекала, – мы с ним одного поля ягоды, если позволишь так выразиться, – после чего Вилоу выставил свою ногу змее, по которой она и вернулась на привычную для ее змеиной шкуры, шею.

– Я знаю двоих. Один из них мертв, – отчитался Марк.

– То, что ты не самый умный, можно объяснить возрастом, сколько тебе? Годов тридцать? Чуть больше?

– Чуть меньше, – отрезал Марк. – Ты ведь не лесорубов здесь гоняешь, ты здесь от кого-то прячешься. Иначе нет причин жить на болоте со змеей в обнимку.

– В эти прятки играют все нам подобные, да и ты не исключение. Отто понимал, от того и жил на окраине, тебе как никому другому должно быть это известно. А знаешь, я начинаю сомневаться в том, что ты тот, за кого себя выдаешь, – всегда готовая Лая заглянула в самое нутро Марка, от чего тот сделал шаг назад.

– Я тебя не понимаю, старик, меня послали усмирить лесного разбойника, а вместо этого, я встретил тебя. Когда я пытался определить твое местоположение, то почувствовал Отто, а он умер, я лично его хоронил, вместе с Морисом.

– Я сам его хоронил два раза. А Морис так уже и со счета сбился, наверное. Хорошо то, что ты упомянул Мориса, разжуй это, – Вилоу протянул Марку непонятно откуда извлеченный, высохший кусочек листа. – Это оставит тебя в живых, когда ты отойдешь от меня достаточно далеко, – Марк послушно принялся разжевывать взятый из рук старика листочек.

– Осознай малец, то, что ты своей пустой головой меня ударил, могло тебя убить на месте, даже прилив сил, который ты испытал, оказавшись вблизи испарений, имело лишь временный эффект. Я могу в любой момент растворить все кости в твоем теле, Лая уже все сделала для этого. Тот яд, что сейчас с дикой скоростью носится по твоим венам, ждет момента. Ты понимаешь то, что я тебе говорю?

– Ты старик, живущий на болоте, тебя сложно понять, – чувствуя действие противоядия, продолжал жевать лист Марк.

– Я не могу поверить в то, что ты зашел так далеко.

– Серебряные нити, они всегда мне помогают найти то, что я ищу.

– Отлично, как ты обращаешься за помощью к этим серебряным линиями?

– Достаточно испытать сильный испуг, либо полностью успокоится. Они уже сами указывают мне путь. Никогда не подводили. Порою кажется, что они лучше меня знают, в чем я нуждаюсь. Мы это вместе с Отто выяснили, давным-давно.

– А ведь это неестественно. Ты искал причину их происхождения? – Вилоу, заинтересованный внезапным поворотом разговора не смог утаить своего любопытства.

– Угу, Отто назвал это проклятием, хотя я до сих пор не понимаю, почему не стоит пользоваться такими возможностями.

– Он лишь хотел уберечь тебя, от не самой приятной судьбы. Не справедливой и опасной.

– Именно поэтому он так со мной поступил? – иронично поинтересовался Марк.

– Всякий раз, когда он хоронил себя, он пытался оградить от опасности людей, к которым испытывал слабость. Вполне возможно, что этот раз был последним. Я слышал от Мориса о том, что он привязался к какому-то мелкому оборванцу, но я даже не мог подумать, что судьба так жестоко обойдется с ним, – произнес старик, с еще более пристальным вниманием рассматривая Марка, который невозмутимо продолжал жевать врученный ему лист.