Тимофей Еперин - Серебряные линии

Направляясь в сторону Леса, он пытался воссоздать в гудящей голове последние события. Пока ноги идут, голова должна думать, даже если от этого становится только хуже. Наверное, все же было не самым верным решением, просить убежище у человека, находящегося на поводке у Власти. Даже если он тебе обязан своей жизнью. Правильно говорил старина Отто: «Делай добрые дела, а потом бросай их в воду, не забыв убедиться в том, что они утонули, иначе могут всплыть и щедро отблагодарить». Сдать Властям. Да лучше бы отравил. Как бы там ни было, нужно что-то решать, Лес не самое подходящее место жительства для честного человека, коим и считал себя Марк. Кто бы, что не говорил, он не видел причин полагать иначе. Вот только идея возвращения в Ласмир, не выполнив откупную сделку, была лишена всякого смысла. Выходит то, что подчиниться Власти и выполнить волю суда, даже если у тебя есть аргументы в пользу иного мнения, самый короткий и безболезненный путь к спокойствию? – Выходит что так, – вслух произнес Марк и шагнул в лесную чащу.

Найти опасного разбойника по имени Вилоу и убедить его не трогать лесорубов или же просто убедить его не трогать никого, вообще, никогда. Кто он такой, этот Вилоу? Почему они со всем своим могуществом и бесконечными возможностями, не могут сами этого сделать? Почему этим не займутся Военные? Видимо есть на то свои причины. Сначала необходимо вернуть долг, которого не брал, а потом свобода и можно идти на все четыре стороны, до следующего раза. Даже за несуществующее спокойствие, иногда, приходится платить ощутимую цену. Кузнец Отто, редко ошибался в делах, касающихся людской сути.

Зайдя глубже в лес, где деревья не пропускали к земле дождь, Марк выбрал подходящий, по его мнению, камень. Взобравшись на него и скрестив перед собой ноги, он закрыл глаза. Дыхание, отягощенное сухостью во рту, постепенно замедлялось. За закрытыми глазами, сознание рисовало окружающую обстановку, в том самом виде, в котором он привык ее видеть. Серебряные линии, пронзали буквально все вокруг. Марк с уверенностью мог определить, где находятся молодые и живые деревья, а где расположились съеденные изнутри стволы, не желающие падать в объятья бесконечного круговорота природы, освобождая место новой жизни. Радиус, проникновения изящных линий, увеличивался с каждым вздохом. Медвежья берлога, волчья опушка, змеиные гнезда, все это не то. Ни одного человека рядом он не чувствовал. Марк резко открыл глаза и сделал самый глубокий вздох, какой только смог. Так и есть! Но этого не может быть. Отто, живой и здоровый. – Я же сам тебя хоронил, – неожиданно для самого себя, вслух произнес Марк. В то же мгновение, он вскочил на ноги и направился в сторону источника, знакомого ему свечения, попутно пытаясь прокусить свою руку, так как все это казалось очередной иллюзией.

Ясли

Марк пробудился из-за истеричного плача. Детского плача. Среди стонов, вперемешку с всхлипывающими носами и непонятным бормотанием, отчетливо было слышно:

– ДОМОЙ! ВЕРНИТЕ МЕНЯ ДОМОЙ! Я ХОЧУ К МАМЕ!

Даже когда Марк открыл свои детские глазки, ничего не изменилось. Вокруг царила тьма, сгущающаяся все сильнее, после каждого детского крика. Деревянный пол, на котором он сидел, не стесняясь, одаривал занозами при каждом удобном случае. Время от времени, чувствовалось наклонение темницы то в одну сторону, то в другую. Порой, эти наклоны заставляли хвататься, за такие же, как и пол, деревянные стены, в тщетных попытках удержаться на месте. В благодарность за оказанное им доверие, они награждали все теми же занозами. В один из таких виражей, на Марка навалилась целая куча детских тел, не сумевших удержаться на месте. В следующее мгновение, эта куча развалилась из-за такого же виража, но уже в другую сторону. Ни одного взрослого голоса. Только детские. Мальчик попытался, на ощупь, сориентироваться в темноте. По пути вдоль стены, ему встретилось пару неподвижных детских тел. Были они мертвы или просто без сознания, ему даже не хотелось знать. Страх перед реальностью брал свое. Не рискуя испытывать судьбу на прочность, Марк попятился назад, а когда уперся спиной в стену, то присел и накрыл голову руками. Детские стоны не стихали, наоборот, со временем, они становились громче, приобретая оттенки усталости и отчаяния. Сложно было с точностью сказать о том, сколько времени прошло. Лично Марку, казалось то, что оно замерло на месте, вместе с ним.

– Кто знает, где мы? – звонкий голос маленькой девочки сразу привлек внимание Марка, как и остальных, притаившихся в темноте детей. В ответ никто не отозвался. Воспользовавшись нависшей тишиной, она продолжила: – Меня зовут Мика. Я помню дождь, очень сильный дождь. Началась гроза и я побежала в спальню к родителям, – ее голос хоть и слегка дрожал, но все же звучал достаточно четко, для того, что бы Марк мог расслышать его. – Их не было в кровати. Тогда я спустилась вниз, там стоял, упирающийся головой в потолок, человек. Очень большой! – после этих слов, темница вновь оживилась. Детские голоса наперебой начали поддакивать услышанному. А один из совсем недавно захлебывавшихся в рыдании голосов, принялся рассказывать свою историю, не обращая внимания на поднимающийся гул.

Читать дальше