Антон Корнилов - Арвендейл Обреченный. Трое из Утренней Звезды

Впрочем, гадкая удушливая чернота скоро иссякла, дым стал обыкновенным. Эвин вернулся к костру, под руководством старика, занятого свежеванием медведя, поставил на огонь котел с водой, почистил и свалил в закипающую воду коренья.

Когда коренья сварились, старик ловко отодвинул костер подальше от дерева и выкопал зайца…

Мясо, запеченное в собственном соку, оказалось изумительно вкусным, как, впрочем, и каша из разваренных кореньев. Насытившись, Эвин повеселел. Жизнь в лесу теперь казалась ему вполне сносной, а Дедушка – весьма милым. Он даже мысленно простил его за все доставленные ранее неудобства и решил, когда вернется в Утреннюю Звезду, не просить дядюшку Альву его наказывать.

– Как все просто и быстро получилось! – сказал мальчик, желая сделать старику приятно. – Еще полтора часа назад у нас ничего не было, а теперь… Научишь меня так?

– Дело нехитрое, – ответил Дедушка. Он растягивал снятую и уже выскобленную медвежью шкуру на нижних ветвях дуба, так чтобы она образовывала уютную и вместительную палатку. – Я, конечно, не наугад пустил первую стрелу. Я услышал, как птицы забеспокоились – они ведь всегда по-разному голосят: у них на каждый случай особая песенка: вот и напели они мне, что рядом зверек появился, а уж точное местоположение заяц и сам выдал, зашуршав кустарником. Ничего сложного?

– Ничего, – согласился Эвин. Теперь старик говорил просто, безо всяких загадок, речь его ложилась на понимание легко и ладно. Мальчик уже успел заметить, что Дедушка всегда поступает так, когда надобно что-нибудь объяснить. А загадки – это для того, чтобы он, мальчик, заинтересовался, сам подумал, сам попробовал догадаться, что к чему…

– А растение со съедобными корнями называется копьелист, оно всегда растет у проточной воды, тут уж не ошибешься… Да и отличить копьелист несложно, он по виду и впрямь на копье похож… Ну как, поел?

– Лопну сейчас, – выдохнул Эвин.

– А как насчет десерта?

Насчет десерта мальчик был не прочь. Он даже приподнялся, ищуще покрутил головой вокруг, заранее готовясь удивиться тому, как старик при помощи какого-нибудь нового фокуса сейчас явит ему… что? Какое такое лакомство может быть в лесу?

– Видишь дупло? – Дедушка кивнул вверх, на дерево, под которым они расположились. – Во-он, за теми ветвями… Ага? Полезай-ка туда, юный господин…

– Дикий мед! – догадался Эвин. Вскарабкался на одну из нижних веток и вдруг остановился. – А как же пчелы?..

– Спохватился! Их уж нет давно. Пчелы черного дыма особливо не выносят, их от него прямо как ветром сдувает… Да ты, видать, так ни одной пчелы и не приметил? И жужжания не слыхал?

– Да как приметишь-то? – ответил мальчик с ветки. – Как услышишь? В лесу постоянно кто-то жужжит, стрекочет, звенит и пищит. Каждая козявка по-своему. Где уж тут разобраться в таких мелочах?

– Медведь и тот разбирается, – качнул косматой шапкой старик. – Думаешь, он здесь случайно оказался? Тоже медку собирался поесть, на пчелиное жужжание вышел. Да не пришлось… В мире вокруг нет мелочей, – внушительно проговорил Дедушка. – Потому что каждая мелочь свое значение имеет, каждая мелочь исключительно важна. Это крепко запомни. Когда научишься по малому определять большое, тогда тебе и мастерство станет под силу.

– Какое мастерство? – дотягиваясь уже до дупла, поинтересовался Эвин.

– А любое. Охотничье ли, воинское, ремесленное… Все равно. Все от одних истоков идет.

Через час Эвин уже задремывал у неярко потрескивавшего уютного костра, укрытый спускавшимся сверху пологом медвежьей шкуры. Губы его слипались от меда, глаза – от сладкой сытой усталости. В этот момент, впервые с тех пор, как оказался в лесу, Эвин полностью ощущал себя в спокойной безопасности. И не хотелось ему больше домой. И вообще никуда не хотелось. Не поднимая головы, он спросил у старика, который, негромко напевая, разделывал медвежью тушу:

– Мы здесь заночуем, да?

– Ну само собой.

– Вот хорошо… А долго еще до твоего дома идти?

– А мы уже пришли, – сказал Дедушка. – Ты разве не чувствуешь?

Прислушавшись к себе, Эвин внутренне согласился со стариком. Нет, он, конечно, думал, что у того нормальный такой обычный дом, со стенами, окнами, дверью и прочим… Но ведь – тут же пришло ему в голову – дом не только стены и дверь, это не главное. Дом – это прежде всего ощущение защищенности.

– Здесь твой дом? – тем не менее, на всякий случай спросил Эвин.

– Здесь или там, – пожал плечами старик. – Какая разница? Человеку везде дом. Потому что он где угодно может найти и пищу, и воду, и приют, в любом месте. Если умеет искать.