Анатолий Дубровный: Свобода выбора

Когда забеременела Атиша, больше всех радовалась Тоша, но косые взгляды родни и невысказанное желание Артёма как-то повлияли и на Тошу. После рождения дочери Атишы, признаки беременности появились и у Тоши. Но будущая мать не радовалась, а становилась всё грустнее и грустнее, когда Артём поинтересовался причиной такого настроения жены, та ответила:

– Первый крик моего сына будет последним, что я услышу. Я даже не увижу своего сыночка. Нашего сыночка! Но я это выбрала сама и прошу тебя только об одном: не вини сына в моей смерти!

Почему Тоша так говорила, откуда она могла всё это знать! Артём надеялся на лучшее, но всё произошло так, как говорила его жена. Даже не так, хуже! Ребёнок, так и не родившись, убил мать! Артём посмотрел в ту сторону, где сидели Лёша и Атиша, в больших зелёных глазах жены брата, так похожих на глаза его Тошеньки, была боль! Такая боль, словно умирала не Тоша, а сама Атиша! Эти зелёные глаза блестели от слёз, а кожа дивана свисала клочьями, словно его изрезали ножом. Время от времени появляющиеся когти девушки полосовали обивку дивана, словно острые ножи! В такие моменты Лёша обнимал жену, стараясь не только успокоить ее, но и заслонить от взглядов остальных. Артём, словно утопающий хватающийся за соломинку, упал на колени перед Атишей и умоляюще протянул к ней руки:

– Тиша! Ты же умеешь лечить! Не просто лечить, исцелять! Сделай что-нибудь, спаси Тошу!

– Я не могу ничего сделать, это не болезнь, это наказание за непослушание, – тихо произнесла девушка срывающимся голосом и, уже не сдерживаясь, зарыдала. В это время сверкнула молния и громыхнул гром, Артём закричал: – Что за наказание и кто так может наказывать?! – Но Атиша не ответила, она рыдала, спрятав лицо на груди у Лёши, пытавшегося её утешить и обнимающего вздрагивающие плечи девушки.

На улице стало ещё темнее из-за сплошного потока воды, в который превратился проливной дождь. В большую комнату вошли два человека в длинных плащах-дождевиках, совершенно сухих, и это несмотря на то, что творилось на улице! Незнакомцы сняли одинаковые плащи, а под ними были совершенно разные костюмы – безукоризненно белый (это несмотря на бурю бушующую снаружи) и чёрный, тоже в идеальном порядке. Если с обладателя белого костюма можно было писать икону, то с того, кто в чёрном, – портрет врага рода человеческого. Мужчина в чёрном костюме заговорил:

– Честь имею представиться, Велезелевий, доктор медицины, профессор университетов (следовал длинный список известных университетов и других медицинских учреждений), почетный и действующий академик (следовал ещё более длинный список различных академий). Я и мой коллега (так и не представившийся) прослышали о крайне тяжёлом и необычном случае, поэтому мы здесь. С вашего позволения я бы хотел осмотреть роженицу.

Доктор медицины в чёрном костюме, похожий не на врача, а на демона-искусителя, направился на второй этаж, при этом не поинтересовавшись – куда идти? Сделано это было так решительно, что никто не успел возразить. Артём, дёрнувшийся вслед за этим человеком, был остановлен вторым мужчиной – полной противоположностью первого. Если у того голос был приторно сладким, но при этом вызывал безотчётные подозрения и недоверие, то второму, с белой бородой, хотелось довериться. Белобородый и остановил Артёма:

– Не надо мешать моему коллеге. Он очень хороший специалист, а этот случай именно по его профилю.

Сознание медленно гасло, Тоша понимала, что уходит, будет ли это обычная смерть, как у человека, или что-то другое, она не могла сказать, но что это окончательный уход из этого мира, сомнения не было, к тому же это был не простой уход, а очень болезненный: к физическим страданиям добавлялись ещё моральные муки, ведь умер её так и не родившийся ребёнок! Во время последнего прояснения сознания Тоша открыла глаза, понимая, что делает это в последний раз, даже если она их не закроет, то больше ничего не увидит – всё поглотит надвигающаяся темнота. Открыв глаза, Тоша увидела лицо существа с козлиной бородой и рогами. Кто это, девушка вспомнила, она вспомнила не только кто это, а и то, кем она была раньше, она вспомнила всё!

– Ты не справился, Атошалар, ты даже не пытался сделать то, зачем был сюда послан, я очень тобой недоволен. За непослушание ты будешь наказан! – произнёс козлобородый. Хоть в комнате было несколько человек, но они этого не слышали. Как и не видели истинной внешности заграничного специалиста, склонившегося над умирающей. Боль рвала грудь, но Тоша прохрипела: