Евгений Мисюрин - Черный грифон

Беляна, Платон с трудом протолкнул сквозь наваждение мысль. Зацепился за неё. Он должен. Должен уничтожить это порочное гнездо. Гнездо. Уютное, сплетённое из веток, выстланное мягким пухом… лечь в него, свернуться калачиком и спать… спать…

Он посмотрел на кардинала. Тот долго рылся в складках своего хитона, наконец достал необычный нож с двумя параллельными лезвиями.

Мысли текли в голове Смирнова, совершенно не оставляя никаких желаний. Нож достал. Жёлтый. Похоже, золотой… Каждая мысль несла в себе оттенок безразличия. Нож. Ну и что. Зарежет ведь, а у него даже руки связаны. Ну и что.

Единственным желанием, которое как-то воздействовало на разум было желание спать. В углу очень удобный круглый чёрный жернов. Хорошо бы улечься на него и расслабиться. И тогда точно никакие проблемы не достанут.

Платон поймал себя на том, что мелко, едва перебирая ногами, потому что лень шагать, движется в сторону космически чёрного алтаря. Впереди, чуть правее стоят трое служителей и старательно поют песню на незнакомом языке. А напротив них, с каменным ножом в руке кровожадно усмехается жрец. Дорога к спасительному алтарю лежит как раз между ними. Сейчас Платон незаметно проскользнёт и уляжется в гнездо. В безопасное, спасительное местечко…

Беляна не находила себе места. Ей досталась симпатичная, каменная горница с большой, застеленной грязной периной, кроватью. В первый же вечер дружина, бесцеремонно прогнав прежних хозяев, привела хором в порядок. Молчан же тем временем исчез.

Час назад он появился, да не один. С ним пришёл, знакомый Мирославе только по рассказам, героический воевода князь Михайло Гузков. Они втроём, с Бравлином, заперлись в комнате напротив и о чём-то долго, уже почти час, беседуют.

Жужа, который после случая в дороге стал тише воды, ниже травы, принёс чайник, но не остался. Начальники его чуть не взашей вытолкали. Но и Беляне дружинник ничего не рассказал, как ни упрашивала.

И вот теперь девушка терзалась мыслями. Ведь вряд ли мужчины решают, как найти Платона, да объяснить ему причину гнева батюшки. Тогда о чём?

Беляна чувствовала, что в воздухе витают назревающие события. Но что должно случиться? И как ей себя вести? А главное, связано ли это с любимым? И если да, то где он?

Девушка многократно измерила шагами комнату, выходила в коридор и прогуливалась, невзначай останавливаясь как раз возле нужной двери. Но бесполезно. Разговор доносился, но слов разобрать было нельзя.

Как раз на одном из кругов, дверь распахнулась. Да так, что Беляна едва успела отпрыгнуть в сторону. В коридор вышел Молчан. Он довольно улыбался.

– Ну что? – неопределённо, сама не зная о чём, спросила девушка.

Молчан, ни слова не говоря, показал большой палец.

– Да что?!

Но десятник, посвящённый в страшную, недоступную даже для дочери коназа, тайну, лишь выставил вперёд, ободряюще, ладонь. И мгновенно спустился вниз.

Через минуту из комнаты вышли остальные. Не замечая девушки, они сбежали по лестнице в залу, превращённую теперь в молодечную, и вскоре оттуда раздался зычный бас Бравлина:

– Седой, Жихарь, остаётесь оборонять конежну. Остальные, на двор, становись!

Суета, редкие выкрики, потом звуки удаляющейся дружины, и Беляна осталась в большом, чужом доме совсем одна. Ну, если честно, то не совсем. Жихарь здесь. И Андрей, по прозвищу Седой, за то, что над левым виском волосы у него белые, будто мукой посыпаны.

Девушка не глядя знала, чем они занимаются. Жихарю только волю дай. Тут же полезет исследовать каждую щель. И ведь обязательно что-нибудь найдёт. Два года тому на стрельбище, хоженом-исхоженном вдоль и поперёк, где по сотне парней в день с луками урочатся, он куда-то полез, зачем-то копал суслиную нору. А через минуту вытащил серьгу, вырванную у Беляны ещё в двенадцать лет. Тетива тогда неудачно сорвалась. Девушка даже вскрикнуть не успела, как осталась с порванной мочкой и без серьги.

Интересно представить, что он ищет сейчас. А степенный Андрей, скорее всего одёргивает любопытного.

Оказалось, не совсем так. По лестнице раздался дробный стук и перед Беляной возник чуть запыхавшийся Молчан. За ним тенями следовали её оборонщики.

– Все ушли? – торопливо спросил десятник.

Беляна кивнула.

– Тогда и мне пора. Как бы не опоздать.

– Я с тобой! – девушка сделала самое решительное лицо, какое могла.

– А случится что? Что я тогда бате скажу?

– Молчан, я ведь всё одно не останусь. Следом побегу.