Питер Дэвид: Удивительные Люди Икс. Одарённые

– Вы хотите сказать, – медленно проговорила доктор Рао, – что, несмотря на все страдания – как мутантов, так и прочих граждан, – «Бенетек» не собирается продолжать исследования мутантов, так как их нельзя использовать для привлечения средств?!

– Как ни печально, да. Абсолютно точно. Особенно – в сочетании с отсутствием прогресса. Это же не мышечная дистрофия, которую можно показывать в телемарафонах десятками лет, и люди поймут, что это – серьезное заболевание, и оно пока никуда не делось. Мутанты же – просто продукт других генетических исследований. И все это – чистая правда.

– Действительно.

Доктор Рао встала. В продолжении дискуссии не было никакого смысла. Собственно говоря, и дискуссии-то не было. Мужчины автоматически поднялись вслед за ней. Она принялась отсчитывать, загибая пальцы:

– Мышечная дистрофия. Фиброзно-кистозная дегенерация. Гемофилия. Болезнь Тея – Сакса. Серповидные клетки. Как по-вашему, что все это такое?

– Заболевания? – неуверенно предположил мистер Скуп.

– Мутации. Все до единой. Точечные мутации, если быть точной. И люди относятся к тем, кто подвержен им, с простым человеческим состраданием. Если бы все упущенное время было потрачено на помощь мутантам вместо того, чтобы бегать от них или пытаться их уничтожить, то, может быть – всего лишь может быть! – исследования продвинулись бы дальше.

– Что ж… – Скуп пожал плечами. – Видимо, этого мы уже никогда не узнаем. Не так ли?

– Именно, – ледяным тоном ответила доктор Рао. – Не узнаем.

Не сказав больше ни слова, она покинула зал заседаний.

Рао быстро шагала по коридору, и полы лабораторного халата, надетого поверх сари, вихрем вились вокруг ее ног. Кулаки ее были крепко стиснуты, спина – пряма, точно Кавита проглотила шомпол.

«Дурачье. Слепое дурачье. Они не понимают! Никто из них не понимает!»

Интересно, что останется от отдела к ее возвращению? Сохранится ли хоть кабинет? Может, ее рабочий стол вообще задумали перенести в кафетерий? Пусть продолжает исследования, пока согласна убирать со столиков…

И тут, проходя мимо одной из лабораторий, опустевших в ходе последнего сокращения бюджета, она услышала изнутри низкий, грубый голос:

– Доктор Рао! – окликнули ее.

Она остановилась и оглянулась. Основное освещение в лаборатории было выключено, но одинокий дежурный светильник в центре комнаты давал немного света. Шагнув на порог, Рао заглянула внутрь.

Посреди комнаты стоял стол. На столе – казалось, наобум – были разложены бумаги и папки. Однако даже с порога, издали, можно было разглядеть: все эти материалы касаются генетических исследований.

Все прочее помещение было окутано мраком, но в дальнем его углу явно кто-то был. Некто большой, сложенный, будто футбольный лайнбэкер. Однако, кроме размеров фигуры, невозможно было ничего разглядеть.

– Прошу вас, доктор Рао, входите, – продолжал голос. В глубоком и звучном тембре не слышалось ни намека на угрозу. – Закройте за собой дверь.

Доктор Рао машинально потянулась к выключателю, но тот лишь щелкнул впустую.

«Однако это начинает напоминать дешевый ужастик».

– Встречное предложение, – ответила она, не спеша входить. – Что, если я вызову охрану?

– К их приходу меня здесь уже не будет, – сказал голос. – Как и этих весьма вкусных исследовательских данных, разложенных на столе – которые, как я имею основания полагать, представляют для вас немалый интерес.

«Может ли этот невероятно скверный день стать еще хуже?» – рассудительно подумала доктор Рао. Что, если какой-то сумасшедший готовит ей западню, воспользовавшись исследовательскими данными как сыром, завлекающим мышь в мышеловку? «Что ж, даже сумасшедшие заслуживают чуточку внимания», – с мрачной усмешкой подумала она.

Кроме этого, то, что она могла разглядеть на столе, выглядело весьма интригующе.

Войдя в комнату, она закрыла за собой дверь.

– Благодарю вас, – сказал незнакомец. Темная фигура широким жестом указала на разложенные по столу материалы. – Взгляните. Не торопитесь, я подожду.

Доктор Рао медленно подошла к столу и, ничего не трогая, принялась изучать разложенные перед ней материалы.

– Как видите, – пояснил голос, – проблематика исследования интересует нас обоих. Это мутанты. То, что вызывает мутации, и то, что может их прекратить. Факт в том – кстати, знайте, что я намерен быть с вами неизменно честным, – факт в том, что я терпеть не могу мутантов. Я полагаю их деструктивными во всех смыслах этого слова и невероятно опасными не только для этого мира, но также и для других. Знаю, ваша позиция намного… мягче. Но это неважно, поскольку цель у нас – в одном и том же. А именно – в том, чтобы они больше не представляли ни для кого опасности. Откуда это проистекает – из чистого альтруизма или из желания защитить себя – практического значения не имеет. Наши мотивы, сколь бы различными они ни были, пересекаются в этой точке – в конечной цели.