Юрий Корчевский - Гвардия, в огонь!

Консервы Илья ножом вскрыл, его же вместо вилки использовал. Посмотрел на нейтралку, а там немецкая похоронная команда трупы своих военнослужащих собирает. Надо убираться из траншеи, пока не застукали, в похоронных командах нестроевые служат, но карабины за спиной у всех висят. По ходу сообщения от бывшей передовой пробежал, за кустами встал и зашагал в сторону Можайска. Вскоре сообразил – неправильно делает. С севера к городу Москва-река подходит, делает поворот. В одежде не переплыть. Город немцами занят, туда соваться нельзя. Один вариант – южнее города идти. Так и там опасно, Смоленский тракт проходит, по которому наверняка немецкие войска идут. Им сейчас силы наращивать надо, до Москвы рукой подать. Гитлер, генералы его и вермахт свято верили, что с падением советской столицы СССР капитулирует. Вот дураки-то! Хоть бы историю изучали. Москву и татары не раз брали, жгли. И Наполеон в 1812 году тщетно ждал парламентёров договариваться о почётной капитуляции.

Из всех вариантов выбрал относительно безопасный, по железной дороге. Она почти параллельно шоссе шла, только севернее. Наши поезда по ней уже не ходят, а у немцев подвижного состава для широкой советской колеи нет. Именно так рассуждал капитан Кольцов, когда из Гжатска уходили, и слова его Илья помнил. На станциях опасно, так их обходить можно. До железной дороги добрался, впереди Можайск виден, рельсы туда ведут. С насыпи сбежал на южную сторону, опять плохо. Уже через три километра шоссе, по нему нескончаемые колонны немецкой техники в два ряда идут. Нашёл место поукромнее, залёг. Придётся ждать до темноты. От нечего делать наблюдал за шоссе. Танки, тягачи с пушками, грузовики с пехотой, мотоциклы. Пыль висит, гул моторов слышен. Илья на небо поглядывал. Где же наша авиация? Долбануть бы немцев на марше, устроить им мясорубку! На марше подразделения защищены от ударов с воздуха менее всего. В обороне укрытия есть, а на шоссе спрятаться негде. Пару раз видел немецкие самолёты, а наши так и не показались. Обидно было. Для авиации сейчас самая лакомая цель.

Как темнеть стало, вдоль шоссе пошёл. С пути не собьёшься, гул моторов справа, лучи фар мелькают. Грунтовку пересёк, километров через пять щебёночный шлях. Понял – Можайск слева и сзади остался. Пора самому на север поворачивать, к железной дороге. Шёл на Полярную звезду, пока в насыпь не уткнулся. Часа четыре бодро вышагивал, пока впереди станция показалась. Как позже узнал – Шаликово. Немного южнее к станции почти вплотную Смоленское шоссе подходило. Не стал искушать судьбу, с севера станцию обошёл. А за Шаликово железная дорога и сама на север отворачивала. К утру, когда темень сереть стала, углядел себе место, спать улёгся. Чутко спал, дремал скорее. Холодно. А в полдень, как оглядел местность вокруг, волосы дыбом встали. По минному полю шёл. Конечно, предупредительных табличек нет, да и кто их ставить будет, противника предупреждать. Но небольшие бугорки чётко в шахматном порядке и трава на бугорках пожухлая. Дёрн срезали, потом им мины прикрыли. Как не подорвался? Зато точно никто не забредёт, если только такой же идиот, как он сам. Вот теперь уснул крепко. Проснулся через несколько часов от взрыва. Сел, плохо соображая, огляделся. Метров за сто от него курилась дымом свежая воронка, рядом валялся убитый кабан. Ну да, откуда кабану знать о минном поле? Илья поднялся, обходя подозрительные бугорки, глядя под ноги, подошёл к кабану. Целой туши не было, разорван на крупные куски. Хм, да ведь это же обед! Илья ножом отсёк крупный кусок передней ноги, осторожничая, добрался до лесопосадки. Тщательно осмотрел место, мин не обнаружил. Собрал сушняк, развёл костерок. Ножом напластал мясо, нанизал на прутики, стал жарить над огнём. Дым был, демаскировал его местонахождение. Так ведь тот, кто решит проверить, на минное поле наткнётся.

Снаружи куски мяса подгорели, корочкой покрылись, а внутри не пропеклись достаточно. А хуже всего – не было соли. Но голод не тётка. Основательно подкрепился, мясо – продукт сытный. Обошёл Дорохово, крупное село, на табличке прочитал. Полчаса хода и вышел к Москве-реке. Залёг на берегу в кустах, долго наблюдал – кто на другом берегу? За полчаса наблюдения показался местный житель. Озираясь, вытащил из реки сеть, выбрал рыбу, снова сеть закинул и ушёл. Крикнуть бы, выспросить, да далеко. Да и кричать остерегался, только себя выдаст. Но и сидеть на одном месте не выход. Надо перебираться на другой берег. Походил, нашёл кусок дерева, видимо – местные пилили по весне, спил уже грибком покрылся. Разделся донага, оружие и обмундирование на дерево уложил, в воду спустился. Бр-р-р! Холодно, аж ноги сводит. Поплыл, толкая перед собой импровизированный плот. Течение сильное, сносит. Илья одной рукой загребал, активно ногами работал. Уткнулся в противоположный берег, вещички и оружие схватил, выбрался на землю. Колотун бьёт, зуб на зуб не попадает. Октябрь холодный выдался, а в ноябре уже снег выпал и морозы ударили.