Ник Харрис: Конан и ритуал Луны

— Не знаю… — выдавил он озабоченно,

— Да я и не надеялся, что ты знаешь. — Конан вскочил в седло. — Вперед!

Вблизи замок совсем не выглядел призрачным. Казалось, он стоял тут всегда. Огромный, неприступный, мрачный. Но не призрачный. Стены были сложены из тяжелых каменных блоков. Каждый блок был аккуратно обтесан и плотно подогнан к другим. И только высота стен была несоразмерна с другими замками. Чтобы увидеть зубчатый верх стены, нужно было задирать голову так, будто хочешь поймать ртом орех.

Конан видел, как играют в эту игру дети. Подбрасываю орех — и сколько раз из десяти поймают…

— Чему ты улыбаешься? — прошептал Кушух. — Надо подумать, как нам попасть внутрь.

— Попробуем вначале через ворота, — беспечно сказал Конан, — вдруг они просто-напросто открыты?

— А может, их стерегут?

— Кто? Призраки? — Конан неслышно скользнул вдоль стены. — Коней привяжи, — донесся его шепот, — они что-то беспокоятся. Я думаю, в замок они не пойдут.

Почувствовав отчего-то легкий озноб, Кушух привязал коней к ближайшему дереву и поспешил вслед за киммерийцем, В неверном свете луны он всматривался в трепещущие тени, тщетно пытаясь увидеть товарища, но киммериец исчез.

— Он же только что был у стены, — бормотал Кушух, — куда он делся?

Зачем-то он посмотрел наверх. Показалось, что на самом верху мелькнуло что-то белое. Отблеск лунного света? Кушух быстро шел вдоль стены в ту сторону, куда скрылся Конан.

Немедиец не был трусом. Но этот замок, эта таинственность, это странное исчезновение спутника… Кушух сам не заметил, как побежал. Где же Конан?

Из кустов выпрыгнула огромная тень. У Кушуха оставалось время, чтобы испугаться, но не хватило времени, чтобы закричать. Тень сбила его с ног, прижала к земле, жесткой лапой заткнула рот.

— Тише, — прошептал Конан, — не вздумай заорать! Ты бежишь, как стало буйволов!

Кушух обмяк и некоторое время лежал, не в силах пошевелиться.

— Я был у ворот, — продолжал Конан, — они открыты. Решетка поднята и совсем не заржавела. Ее тут кто-то чистит?

— Я… я не знаю, — прохрипел Кушух.

— А где сокровища — ты хоть знаешь? — тихо, но с угрозой спросил Конан

— Да, — немедиец приглушенно откашлялся, — знаю… примерно.

Он глубоко вздохнул и поднялся на ноги.

Конан в упор смотрел на него. Потом пробормотал себе под нос:

— Замок будто приглашает войти. Зовет. Мне это не нравится. Я всегда предпочитал входить тихо и без приглашения. Но, похоже, что иначе туда не попасть.

И оба гиганта крадучись направились к воротам. Огромные чугунные створки были распахнуты. Решетка поднята. Все, как и говорил Конан. Медлить было нельзя — замок мог исчезнуть в любой миг. Мягким кошачьим шагом Конан проскользнул в ворота. Кушух тенью следовал за ним. Компаньоны оказались в обширном дворе, вымощенном крупным камнем.

— Вперед, — шепнул Конан, указывая на двери одной из башен, — там тоже открыто.

Решетка позади них с грохотом упала. Эхо многократно отразилось от стен и башен замка. Закрываясь, загудели чугунные створки ворот.

— Проклятье, — прорычал Конан, — ловушка захлопнулась!

— Кто-то знает, что мы вошли… кто-то, кто нас ждал… — бормотал Кушух, дрожа всем телом.

— Ладно, нечего стоять, как истуканам, — и Конан не прячась, зашагал к башне

Достигнув дверей, он замер и прислушался. Тишина после падения решетки оглушала. Войдя внутрь, компаньоны огляделись. Тесная площадка. Две лестницы. Наверх и вниз.

— Нам надо вниз, — прошептал Кушух, — он спрятан где-то в подвалах…

— Он? — недоуменно спросил Конан. — Какой еще «он»?

— Ну, оно, сокровище… сундук с сокровищем, — забормотал немедиец.

Конан решительно шагнул на лестницу, ведущую вверх.

— Я хочу вначале осмотреться.

Винтовая лестница вывела на второй ярус замка. Длинный коридор, уходящий в темноту. Свисающие по углам пласты пыльной паутины. Запах плесени, сырости, запустения. Через узкие окна под самыми сводами скупо проникает лунный свет. По стенам висят незажженные факелы.

Конан молча указал спутнику на факел. Кушух снял один и высек искру. Пламя колеблющимся светом осветило мрачные стены. Что-то не так было в этом замке. С самого начала… Слишком тихо, слишком мрачно, слишком много паутины свешивалось с потолка, слишком гулкими казались их шаги, когда они двинулись по коридору.

— Нужно было идти вниз, — бормотал Кушух, — нечего тут осматриваться.

— Странный запах, — остановился Конан, — такие запахи витают над полем битвы, по прошествии нескольких дней. Когда впитавшаяся в землю кровь начинает смердеть, даже если все убитые уже преданы земле. Сама земля смердит, особенно если жарко…