Пламен Митрев - Легион Зари

— Соня проснулся! — послышался шутливый голос сзади. Реас приближался с охапкой лекарственных трав в руках. — Ты спал непробудно целый день и целую ночь. Я даже испугался, что мой новый друг отошел на Серые Равнины!

— И в самом деле, если сейчас же не попробую твоего божественного кушанья, то будет мне верная смерть! — попытался перейти на шутливый тон и раненый. — Чувствую себя, как новорожденный!

— Отлично! — Реас положил лекарственные травы на расстеленное на земле одеяле. — Но сначала позаботимся о твоей ране…

Совсем скоро новая перевязка была готова, и мужчины приступили к завтраку. У еды был превосходный вкус, хотя она была приготовлено без мяса.

— Я не ем мяса, — заявил офирец. — Так я воспитан с малолетства. Кроме того, я и не воин, чтобы мне нужны были силы. И не гляди на меня так удивленно! Когда поправишься, будешь охотиться, как и раньше, а я не люблю охоту.

— Да, в этом отношении мы вообще не похожи, — задумчиво проговорил Плам. — С тех пор, как помню себя, я питаюсь мясом. Охота на зверя у меня в крови.

Реас задумался. На его благородном лице разлилась широкая сердечная улыбка.

— Хочешь — будешь готовить мясо сам. Совсем скоро ты сможешь заботиться о себе. Вернешься к своим родным с хорошей добычей и боевой славой.

Лицо Плама потемнело. На высоком лбу прорезалась глубокая морщина. Теперь он выглядел куда старше своих шестнадцати лет.

— Что, рана заболела? — забеспокоился Богард.

— Нет, не от раны. У меня уже нет народа, нет племени, нет близких и родных!

— Почему? Неужели все перебиты или умерли от болезни? Почему ты один?

— Я расскажу тебе, я у тебя в долгу! — Плам протянул руку, взял рог и допил оставшееся в нем вино. Он посмотрел на своего собеседника откровенным взглядом и продолжил. — Я — изгнанник, которого выгнали свои же! Можешь меня презирать, но я не могу и не хочу лгать тебе.

Реас как будто не услышал слова, наполненные горечью. Он вынул кожаный мех, наполнил пустой рог вином. Отпил большой глоток, подал рог юноше и только тогда посмотрел на него. В его взгляде сквозило сочувствие и тепло.

— Изгнанник — это не всегда преступление. Иногда преступниками являются как раз те люди, которые прогоняют себе подобных. Важнее не прогнать добро в себе!

Кроткий и тактичный тон успокоил бурю, зарождающуюся в душе Плама. Удобно опершись на согретую солнцем скалу, подкрепившись хорошим вином и понимающим, сочувственным взглядом взрослого мужчины, он начал свой рассказ:

— Я рожден в немногочисленном племени с древней и гордой историей. Наши прадеды происходят из высшего жреческого рода, служившего легендарной Горе Славы. Там были расположены главные храмы высших богов Атлантиды. Когда много веков назад ярость океанов поглотила наш материк, с помощью больших знаний, сильных заклинаний и могучей магии почти весь наш род спасся от гнева моря. Но, по воле богов, нас разбросало по всему свету. Основной задачей уцелевших атлантов нашего рода было сохранить чистоту нашей крови, уберечь древние знания, исконное благочиние и веру. Мы — исчезающий народ.

Из-за наложенных нашими прадедами ограничений мы не имеем права родниться с другими племенами, даже уцелевшими после катастрофы атлантами. Другие люди считаются низшими, а мы — народ Горы Славы, мы — богоизбранные. Поэтому мы зовемся славинами. С течением веков валузийцы, ахеронцы, а позднее хайборийцы уничтожали наши небольшие общины. Древняя вера запрещает нам воевать, поэтому нам почти невозможно защититься. Нас осталось немного: здесь, в Шеме, в Пиктской пустоши, и, может быть, где-то в далекой северной тундре. Долгие годы мы не поддерживаем никакой связи с другими сородичами. Более многочисленные наши родственники живут к востоку от моря Вилайет. Но они — вымирающий народ и их зовут козаками. Предание, оставшееся с времен Великой Катастрофы, гласит, что мы возродим величие Атлантиды. Мы свято чтим эту легенду…

Плам сделал короткую паузу, перевел дух и хрипло продолжил:

— Я оказался единственным, кто усомнился в непогрешимости наших верований. Я изучил древние манускрипты, но не прозрел в них истину. Я убежден, что для того, чтобы выжить, нужно бороться. Прятаться, преклонять голову перед врагом и ждать, чтобы буря пощадила тебя, не по мне — это не ведет к величию. Я поделился своими мыслями со старейшинами племени. Меня объявили еретиком, отродьем, вредным для нашей общины. Они прогнали меня, во имя сохранения чистоты крови. Я отправился в дорогу с великой мукой в сердце, но и с верой, что отыщу истину. И… И встретил работорговцев. И тебя, Реас.