Владимир Белобородов: Цветок безумия. Империя рабства

— Луис, мы уже приехали. Сейчас Нана выйдет. Прекращай, — промямлил чей-то голос.

Судя по интонации, оба были пьяны в пыль, как говорили местные.

— Выходим, — дёрнул я дверь. — Полиция нравов!

После последней фразы чуть сам не засмеялся. На местном, это звучало как: Стража за соблюдением семейных традиций.

Понятно, что пьяные люди переваривали сказанное секунд двадцать, за которые я протянул руку Альяне и она почти покинула карету, когда эта свинья схватилась за платье, порвав его.

Пришлось сунуть разок в пьяное рыло.

— Что происходит? — Спросила озираясь, несколько ошалевшая Альяна, оказавшись у меня в объятиях.

— Ну не мог же я тебя оставить ему.

— Теперь могу я поговорить с балзоном? — Произнёс Мамит скорее риторически, чем действительно интересуясь, подходя к карете.

— Думаешь, они сейчас поймут? Я бы на твоём месте утра подождал. Пусть протрезвеют. Да и ночевать рядом с кровью…

— А ты же можешь их в чувство привести?

— Могу.

— Эх… Ну ты мне вон того приведи, — Мамит ткнул пальцем в Луисмидора. Я спать не хочу. Пусть он трезвым помается. А?… Он будет живым. Утром. Если надо. Обещаю.

— Да мне его жизнь ни к чему. Вывеси его где-нибудь. Только документы и рабский медальон у него забрать надо.

Конечно, пришлось всё объяснить девушке. Но произошло это несколько позже, когда мы уединились в одной из комнат. Нет, близости не было. Мы даже не раздевались. Просто сидели, обнявшись, и я рассказывал ей обо всём. В том числе и о чувствах.

Альяна прижалась к моей груди:

— Сумасшедший…

— Ты же сама предлагала сорвать цветок безумия, — улыбнулся я, прижимая к себе девушку.

— Говорят, не сорвать, а съесть.

— Не-ет. Сорвать. Есть, я тебя буду всю оставшуюся жизнь. Мой цветок безумия, — я поправил выбившийся из причёски локон Альяны. — Настолько разумным я себя никогда не чувствовал.

— Ешь… Тебе не жалко. Всё равно нас убьют, — логично резюмировала моя любовь.

— Возможно, — не стал я отрицать очевидного.

Плохая была идея привести в трезвое состояние Луисмира. Мамит всё-таки уснул под утро. Луисмир сбежал.

— Как так? — Смотрел я на бревно, к которому привязывали балзона.

— Элидар… Я… Виноват. Могу деньгами возместить.

— Ты вроде сам нищий?

— У любого балзона есть тайники. Только до него добраться надо.

— А у этого тоже есть? — Кивнул я на брошенного другом хозяина имения.

— Есть, наверное. Только ведь не сознается.

— Я могу определять, лгут мне или нет.

— Да? Ну тогда…

Из балзонства мы выезжали богаче на тридцать империалов. Нищий какой-то балзон попался.

— А у Луисмира в балзонстве тоже деньги есть?

— Есть, разумеется. Только не найти.

— А горн?

— Не знаю. Новый он у него. Но, тридцать-то точно возьмём, — с хитринкой произнёс Мамит.

Ильнас игрался своим новым клинком — у хозяина балзонства забрали. Дорогая вещь. Ильнас вынимал меч из ножен, а потом резко, со щелчком, вставлял обратно.

— Мелочь, прекрати! — Скорее прошептал, чем проговорил Шрам. Он вчера тоже не спал. Нашёл винные запасы хозяина и отмечал с кухаркой своё чудесное освобождение.

Я принципиально не стал лечить. Нет, ну вот только его налил силами, чтобы он себя человеком почувствовал, а он нажраться!

— Ага. Сейчас, — ухмыльнулся Ильнас и ещё раз щёлкнул.

— Какой он интересный стал, — улыбалась Альяна. — А ты не хотел покупать. Помнишь?

Я подъехал поближе и, склонившись прямо из седла, поцеловал её. Печать на предплечье вдруг налилась огнём. Мать его! Оскоран!

— Мне нужна осьмушка! — Придержал я удила.

Мамит многозначительно посмотрел на нас с Альяной.

— Поисковая печать, — Стал я закатывать рукав.

Ничего сложного. Любой прибор, даже магический, нуждается в энергии. Печать тоже. Надо просто пережечь все каналы от неё. Пережечь быстро, иначе восстановятся.

Это в теории казалось, что ничего сложного. Их сотни! Пока оборвал половину, первые начали зарастать. Рука уже разбухла словно колбаса «Останкинская». Боль игнорировала мои потуги унять её. Точно уже больше двух часов сидим. А сигнал от меня идёт постоянно! Ищут сволочи! Я, выхватив кинжал, рывком срезал печать.

Альяна охнула. Мужики лишь мельком глянули. Зная, что печать будет восстанавливаться, приложил лопух и стал заматывать.

— Уходим!

Уж не знаю, что имел ввиду Валейр, когда говорил что мага не удержать поисковой печатью, но я не смог удалить её. Вернее смог, но это болезненно и… как ни печально, всего лишь временно. Уверен — восстановится.