Владимир Белобородов: Лигранд. Империя рабства

После такого «знакомства» я показал Пасоту рукой в обратную сторону. И он, придерживая меня, помог развернуться. Зверушка от нас не отставала до самых дверей, где Пасот шикнул на него, не запустив в комнату. И, слава богу. Я бы уснуть, зная, что такой где-то рядом, точно не смог.

За эти дни я не произнёс ни слова, хотя элементарное — запоминал. То есть, пить, ну там ещё пара, в общем, то, что говорил мне Пасот. Звали меня Лигранд Элидар. Что из этого имя, я что — фамилия я пока не понял, поскольку Пасот ко мне по-другому не обращался, а мои родственники называли меня Rit. Может — сын, а может племянник, я со статусом не определился. Но было у меня подозрение, что Элидар — это фамилия, а Лигранд — имя. Просто к тому мужику Пасот обращался: Грандзон Элидар. Так что, либо Элидар — фамилия, либо у нас с тем мужиком одинаковые имена.

Кроме этих родственников у меня были, возможно, старшие брат и сестра, они приходили меня навещать пару раз. Сродные или нет — я по понятным причинам не знал. Брат — такой брутальный юноша лет двадцати пяти с косой саженью в плечах и...,

понимаю что не в тему — клинком на поясе, а сестрёнка очень миловидная девушка лет восемнадцати. Теперь почему старшие. На вид мне было всего лет шестнадцать, может чуть больше. Довольно симпатичный парень с несколько нагловатой рожей. Сейчас конечно она была глуповата, но что-то мне говорило, что я ещё тот шельмец. Был.

Только мы вернулись в комнату, меня снова захватила тоска. Ну не может этого быть! А если это правда, то..., как же бабушка? И что с Лёхой? Может тот с гнусным голосом, потом возвращает всё на свои места? Последняя надежда была именно на это. Поскольку жить в мире, где в туалет ходят в ведро, а в качестве домашних питомцев держат довольно опасных тварей, мне не очень хотелось.

— Лигранд Элидар ukerte есть? — заискивающе спросил Пасот.

Я кивнул. Надо начинать говорить, а то я так никогда местный не выучу. Да и зачем он мне? Ведь это всё не правда. Это сон! Я просто впал в кому и теперь смотрю очень длинный сон.

На обед был суп из какой-то птицы. Птичка, судя по крылышку, торчащему из тарелки, была родственницей котика. Как минимум по размеру. Какие же здесь интересно лошади? К супу прилагался кусок хлеба и кружка молока. Обычное коровье молоко. Свежее. Практически парное и очень-очень жирное. Мне раз Пасот принёс охлаждённое молоко, так я пить не стал — там сметана такая сверху плавала — с детства не люблю пенку там или ещё что такое.

После обеда был сон-час. Обычно я не засыпал, продолжая заниматься самобичеванием своего разума, но не сегодня. Казалось бы, недолгая прогулка вымотала меня, ну а обед нагнал дрёму.

Проснулся я от бормотания «няньки» в коридоре. Уж этот скрипучий голос я за прошедшие дни от других отличал. Бормотание в коридоре значило одно. К больному пришли посетители, и Пасот докладывал обстановку. Я постарался занять полусидящее положение, отодвинув круглую подушку на спинку кровати.

Посетителем, вернее посетительницей была предполагаемая сестра. Наиболее лучшего момента начать говорить и не придумаешь. Дело в том, что начинать со слов есть или пить может и разумно, но... мне действительно было жаль этих людей, искренне переживающих за меня. Они то, ведь ни в чём не виноваты. Глядя на них, я сразу вспоминал бабушку — даже представить боялся, что с ней будет, когда меня там потеряют. Хотелось сделать этим людям, потерявшим сына и не догадывающихся об этом, приятное. А что может быть более приятным, если я начну говорить, то есть покажу что я... ну... что-то вспоминать начал, именно с них. Только вот с именами моих родителей было не совсем понятно. Ведь наверняка я, то есть тот, кто был до меня, маму называл не Виолета Сергеевна, скажем, а именно мама, а папу — соответственно местным «папа». Ну не называть же мне его Грандзон Элидар. А вот с сестрой проще. Наверно можно и по имени, тем более у неё оно из одного слова — Симара. Я просто слышал, как предполагаемая матушка обращается к ней. И так.... Я замер в ожидании сестры, кстати, очень привлекательной девушки, гораздо симпатичней, чем те стервы из Питера. И вот она, вступив в комнату, с некоторой жалостью смотрит на меня....

Я умею ждать. Сестра, постояв у дверей некоторое время, наконец решившись, подошла ко мне и присела на кровать. Я подозреваю, что местные, вообще не носят нижнего белья. Не подумайте чего плохого, я никуда не заглядывал, но уж больно плотно обтекала юбка, то есть платье, её. Ладно, это отступление, тем более, что это предполагаемая сестра. Сев, она начала что-то вяло щебетать. Представляю её состояние. Брат, явно приложившись головой обо что-то твёрдое, ни черта не понимает. Но я ведь действительно не понимал её.