Ник Орли: Великий друид

— То-то и оно, — согласился Белероникс, — Ты ведь, король Конан, сам стоишь перед нами как олицетворение нового мира, и прекрасно понимаешь это.

— Ты это о чем? — насторожился Конан.

— Ты — воин, ставший правителем. И это примета нового мира. В прежние времена, когда людей было еще мало, самый важный человек среди людей был хранитель знаний, и никому тогда и в голову не могло бы придти напасть на встречного, хотя бы и чужого тебе человека, чтобы забрать его имущество, убить его или превратить в раба. Много воды утекло с тех пор, люди научились убивать друг друга, и главным среди людей стал воин. Вдумайся сам — как это дико! Человек, хранящий память поколений и умеющий разговаривать с высшими духами, должен искать защиты у воина, который может быть совершенным балбесом и уметь лишь одно — бить врага чем-нибудь тяжелым по голове! Знания и мудрость обесценились по сравнению нанести врагу смертельный удар. И даже люди, сохранившие остатки древних знаний, нынешние жрецы и маги чаще думают уже не о том, как принести пользу хотя бы только своему роду, а о том, как обрести личное могущество и власть. Ничтожные наследники былого величия! Ничтожные не по силам своим, порой им удается управлять довольно мощными талисманами, ничтожность целей — вот что снова и снова приводит их к поражению. Не так ли?

— Наверное, так, — согласился Конан.

— А иначе ты не смог бы одержать столько славных побед, о которых теперь рассказывают по всему миру. Маги, боровшиеся с тобой, задолго до своего поражения сбились с истинного пути хранителей знаний. Твой путь, человек меча, чужд мне, но я не могу не признать, что на своем пути ты делаешь то, что должен. Я готов довериться твоему слову, король Конан Аквилонский! Если ты обещаешь не делать больше попыток помешать нам и повернешь назад, мы отпустим тебя с миром. Что скажешь на это? Конан задумался.

— Сколько еще времени будет действовать ваш запрет на посещение Асгарда? — спросил он наконец.

— До осени мы управимся. А там выпадет снег, и искатели сокровищ поневоле отложат свои попытки пройти в Асгард. Ну а на следующий год — пусть идут. Они уже ничего не найдут.

— Хорошо, — сказал король. — Я клянусь вернуться назад и в этом году больше не посещать Асгард и не посылать в него своих людей.

— Тогда пойдем с нами, — сказал Белероникс. — Нет нужды карабкаться по камням.

— Постой, — остановил его Конан, — я должен узнать, что стало с тремя моими воинами, которые первыми въехали в Асгард.

— Не ищи их, их нет, — мрачно ответил Бригус.

— Тогда я должен хотя бы похоронить своих людей, — нахмурился король.

— Мы позаботимся о них, — сказал Белероникс, — Ты можешь мне верить, я служу жизни и позабочусь о том, чтобы мертвые обрели свой покой.

Четверо путников обогнули каменную гряду и вышли на дорогу, где их ждал Джус, собравший возле себя табунок лошадей и груду вещей и оружия. Он радостно шагнул навстречу королю и тут же помрачнел, поняв, что остался последним из всего отряда аквилонских гвардейцев.

— Все наши погибли, Джус, — сказал ему Конан, поняв мысли воина, — Собирайся, мы возвращаемся.

— Белероникс, — обратился он к друиду. — Нам забрать лошадей, оставшихся от отряда стражи, или вы найдете им применение? Они мне не нужны, разве что одна, тогда мы пойдем каждый одвуконь, но негоже бросать остальных в безлюдном месте без присмотра.

— Мы найдем людей, которые ими займутся, — ответил друид.

— Хорошо…

Джус разобрал остатки отрядного имущества и навьючил заводных лошадей. Конан и Конн оседлали своих коней.

— Счастливого пути, — сказал Белероникс.

— Подожди! — спохватился король. Он порылся в седельном мешке, достал оттуда сверток и протянул друиду. — Возьми это на память.

— Что это?

— Посмотри.

Старец развернул сверток и увидел жезл, который Конан отнял у беглеца из Асгарда. Внимательно осмотрев подарок, друид бросил быстрый взгляд на короля.

— Ты знаешь, что это? — спросил он.

— Судя по всему, магический жезл, — пожал плечами Конан.

— Конечно. Более того, вещь знаменитая и хорошо мне знакомая. Это воистину королевский подарок, Конан Аквилонский!

— Если она тебе пригодится, то тем лучше, Верховный друид, — отозвался Конан. — Она мне не нужна, и ее ценность для меня ничтожна. Пусть она послужит тебе и твоему делу. Надеюсь, что нам с тобой не придется встречаться в смертельном поединке. Прощай!

И король Аквилонии в сопровождении сына и последнего из своих гвардейцев поскакал в обратный путь.