Роман Артемьев - Хроники Аскета. Третья сила

И тогда она сбежит опять.

Свернув на Садовое кольцо и быстрым шагом миновав несколько кварталов — бежать мешали чертовы каблуки, — Света сбросила с себя ауру невидимости и, подойдя к границе тротуара, вскинула руку. Тотчас, скрипя колодками, подле нее затормозили лохматые зеленые «жигули» с мятыми, порчеными ржавчиной боками.

— На Никитинскую, — сказала она смуглому горбоносому водителю шахидмобиля. Тот важно кивнул и распахнул перед девушкой дверцу. Усевшись в продавленное кресло машины, Света устало прикрыла веки: энергетическая оболочка ее ауры была практически пуста.

Рыба, судя по всему, сегодня находился слегка не в духе, по крайней мере, отперев дверь, вместо обычного приветствия он бросил через плечо нечто вроде «здорово, Светлячок» и удалился куда-то в глубь квартиры. Пожав плечами, Света скинула обувь и прошла в комнату, где обнаружилось еще двое ее старых знакомых. Возле приютившегося в углу компьютера дымил сигаретой Панк, получивший свою кличку отнюдь не за принадлежность к одноименной субкультуре, а за то, что чудаки родители наградили его редким и звучным именем Панкрат. На диване валялся с бутылкой пива в руках Минимакс и лениво смотрел телевизор.

С развеселой гопкомпанией Светлана познакомилась около года назад в Интернете, зарегистрировавшись от скуки в одной из социальных сетей. Пожалуй, она и сама не могла понять, чем именно при первом знакомстве привлекли ее нескладные подростки. Может, своей непохожестью на остальных знакомых, на окружение отца? Все трое имели абсолютно разные вкусы, интересы и увлечения, а собираясь вместе, просто пили пиво, болтали о всяких пустяках или бесцельно бродили по городу, убивая время. Но, появляясь в сети, каждый из них внезапно превращался в интересную и многогранную личность, наделенную своими особыми талантами, способностями и неповторимой харизмой. Панк неплохо рисовал, регулярно радуя читателей своего блога забавными и злободневными карикатурами, Минимакс обладал колким, язвительным чувством юмора и к тому же сочинял неплохие стихи, большую часть из которых, правда, вряд ли ждала широкая известность, в силу того что в своем творчестве юный поэт не считал нужным стесняться в выражениях. Что касается Славика Щукина по кличке Рыба… Славик был превосходным генератором идей на предмет «чего бы вдруг сотворить такого, чтобы всем потом стало стыдно». Фантазия на сей счет у него поистине безгранична. К тому же мама Славика постоянно находилась в разъездах где-то на северах, благодаря чему приятели могли беззастенчиво пользоваться его однокомнатной квартирой. Славик, впрочем, ничуть против этого не возражал.

Светлана же примкнула к сему разношерстному сборищу лишь потому, что среди этих парней она чувствовала себя спокойно, раскованно и уютно. Школьных друзей у нее практически не было, девчонки относились к Свете настороженно-отстраненно — не то в силу того, что она, обладая великолепной памятью и пытливым умом, без особого напряжения осваивала учебную программу исключительно на «отлично», не то имя ее приемного отца действовало на окружающих угнетающе. В то же самое время Рыба, Панк и Минимакс личной жизнью Светланы нисколько не интересовались и знали ее лишь как забавную девчонку из Интернета с легкомысленным псевдонимом Светлячок. Большего им, казалось, и не нужно.

— Тоска, — подал голос из своего угла Панк, затушив в полной окурков пепельнице очередную сигарету. — Может, в Нескучный сад сходим?

— На прошлой неделе были, — мрачно отозвался с дивана Минимакс. — Нечего там делать. Светляк, слезь с дивана, ты на пульт уселась.

— Тогда я решительно сдаюсь, — поднял в комичном жесте ладони Панк. — Нужно Рыбу попытать, он у нас по части развлечений дока. Рыба!

— Чего тебе? — показалась в дверях сутулая и мрачная фигура Славика.

— Что ж ты, молодец, не весел, буйну голову повесил? — ерническим тоном поинтересовался у своего друга Минимакс. — Аль плохи твои дела, аль подруга не дала?

— Иди ты… — беззлобно отмахнулся от него Славик. — Настроения нет.

— Для прибавки оптимизму Рыбе требуется клизму, — констатировал Минимакс и щелчком пульта переключил канал.

— Слушай, Рыба, — встрял в дискуссию Панкрат, — сообрази что-нибудь интересное, а? От скуки же подохнем!

На несколько минут Рыба погрузился в состояние глубокой задумчивости, отчего стал похож на грустного бассет-хаунда, однако вскоре его лицо просветлело, и, обведя комнату радостным взглядом, он наконец изрек: