Ингрид Самбарус: Дворец Тысячи Комнат

Конан отвернулся чтобы полюбоваться окном, составленным из множества тончайших пластинок горного хрусталя с вырезанным на них непонятным орнаментом. Но не успел варвар как следует разглядеть эту диковину, как за спиной его раздался голос:

— Значит, вы и есть Конан из Киммерии?

Северянин стремительно оглянулся. В кресле, которое пустовало несколько мгновений назад, сидела старая, очень старая женщина в просторных одеждах из ярко-синего шелка. Но, несмотря на, безо всякого сомнения, почтенный возраст, голос хозяйки звучал как у двадцатилетней, а в маленьких черных глазках было больше огня и живости чем у многих, только переступивших порог юности. Более того, несмотря на то, что кожа ее напоминала фрукт, высохший на солнце, осанка сидящей перед Конаном женщины была исполнена грации и достоинства.

Северянин пребывал в полном изумлении. Он не слышал ни малейшего шума — ни шороха ткани, ни даже самого легкого вздоха, шума, который невольно издает любой человек, не являющийся бесплотным призраком. Конан изобразил вежливый поклон, решив показать, что хорошие манеры и уважение к старшим не чужды ему. Женщина, которую он даже мысленно не решился бы назвать старухой, благосклонно кивнула ему ь ответ на приветствие и сразу же перешла к делу, чем еще больше привела северянина в изумление.

— Мы позвали вас как воина, равного которому нет на свете и как человека, который может пробраться туда, куда не проникнет никто и невредимым вернуться назад. Мы просим вас о помощи, Конан из Киммерии и готовы щедро вознаградить вас.

— Я готов, почтеннейшая, — произнес варвар, тщетно пытаясь сообразить, каким же образом смогла проникнуть в зал его собеседница, — за достойное вознаграждение.

— Оно не разочарует вас, — ответила та с едва заметной улыбкой. — Прошу вас, подойдите к этому столику. Взгляните вот сюда.

На поверхности из отполированного молочно-белого камня, которая до сих пор была совершенно гладкой, теперь прямо на глазах удивленного киммерийца одна за другой появлялись светящиеся золотистые линии, которые разбегались во всех направлениях, пересекаясь и образуя светящиеся пятна. Это была карта: приглядевшись, северянин узнал реку Хорот, границу с Зингарой и Рабирийские горы. А вот и границы края, куда его занесло по воле случая. Разумеется: по этой дороге они ехали сегодня утром, этот значок не может обозначать ничего кроме королевского дворца, где он сейчас находится…

— Взгляните немного правее, — снова раздался голос странной женщины. Это озеро мы называем Океаном Росы. Создавая мир из лепестков медного нарцисса, богиня Амитис уронила на землю каплю росы с одного из священных цветов. Тот, кто удостоится чести выкупаться в водах этого озера, обретет мудрость, также ему откроется возможность прозревать истинную суть вещей… но в том случае, если он сам возжаждет этого всей душой…

— Вы говорили, что вам требуется помощь, — осторожно заметил Конан, опасаясь, как бы собеседница не обрушила на него потоки сведений, безусловно, интересных, но не имеющих никакого отношения к делу, которое послужило причиной его необычного путешествия.

— Верно, терпение — удел старости, молодым свойственно безоглядно стремиться вперед, — согласилась женщина с немного печальной улыбкой. — Видите пятнышко посреди озера, на этом острове находится Дворец Тысячи Комнат. Он служит не для жилья и пустует почти все время кроме нескольких дней в году. Когда созвездия выстраиваются на небе определенным образом, во дворце проводятся исключительно важные обряды. Мы должны заручиться милостью богов на весь следующий год, ведь от этого зависит благополучие нашего государства, а также равновесие между добром и злом всюду, куда достигает солнечный свет… В такие дни жизнь снова возвращается в древние стены; весь двор переезжает туда и живет несколько дней до благополучного завершения того, что предписано древними обычаями. Никто и ничто не должно помешать происходящему там. Совершив то, что должно, все снова возвращаются сюда, в Розовый Сад, а дворец Тысячи Комнат остается на попечении нескольких хранителей… Но недавно в пустующем дворце поселилось зло. Вы должны изгнать его до наступления следующего новолуния иначе неисчислимые беды обрушатся на мир…

— Простите, что прерываю вас, многоуважаемая, — осторожно перебил Конан, в душе которого пробудились подозрения, не стал ли он жертвой обыкновенной подозрительности, к несчастью, поражающей многих, доживших до столь преклонных лет. — О какого рода зле вы говорите?