До самых дальних пределов Пограничья долетали слухи о ужасном чародее Яхмосе и его избалованной дочке, которой дозволялось все. О ней рассказывали такое, перед чем бледнели самые причудливые из фантазий бродячих песнопевцев.
Ходили слухи, что некромант Яхмос тяготился той одинокой жизнью, которую вынужден был вести. Даже приверженность к культу Сета не убила в нем человеческие чувства, которые под спудом запрета лишь приобрели причудливые черты. Но, несмотря на все приложенные им усилия, ни одна женщина добровольно не пожелала связать судьбу с черным магом, имя которого обросло множеством кошмарных легенд. Даже рабыни, которых покупали по его поручению в самых глухих уголках, предпочитали сводить счеты с жизнью, лишь бы не оказаться на его ложе. По непонятной причине Яхмос не хотел прибегнуть к помощи магического искусства, дабы заполучить расположение кого-то из женщин. Поговаривали, что такова была цена, заплаченная Отцу Тьмы в обмен на покровительство.
Впрочем, Яхмос недолго горевал об этом. Однажды, он, в сопровождении своих неизменных спутников — полулюдей-полуящериц — проник в одну из древних гробниц, построенных, если верить легендам, еще до начала времен, когда мир был молод, а боги жили среди людей. Там в каменном саркофаге, покрытом магическими символами, он нашел мумию верховной жрицы Дер-кэто, чье рвение в служении своей богине давно стало легендой.
Взглянув на покоящуюся там безжизненную мумию, в которой вряд ли можно было угадать черты самой прекрасной и соблазнительной из женщин, Яхмос в тот же миг потерял покой. Душа некроманта, в которой нежные чувства даже в молодости были такой же редкостью как снег в столице Офира, преисполнилась самой настоящей страстью.
Много зим приучая себя к мысли, что союз с настоящей, полной жизни женщиной будет серьезным отступлением от культа Сета, он не смог устоять перед высохшими останками.
Несколько суток провел он в древней гробнице, но богиня сладострастия не желала расставаться со своей преданной служанкой, поэтому ни одно из заклинаний не возымело действия. Тогда Яхмос с величайшими трудностями и бесстрашно преодолев возникшие на его пути бесчисленные препятствия, доставил предмет своего вожделения в свою обитель и потратил много сил па то, чтобы оживить красавицу.
Несколько лун спустя, женщина все же открыла глаза и заговорила; а спустя еще пару седмиц, она уже смогла ответить на пылкие чувства своего обожателя. Но вопреки всем ожиданиям и чаяниям, это не принесло Яхмосу счастья. Ведь ожив, новоявленная спутница жизни утратила всякое сходство с мумией, что лишало ее в глазах некроманта былой привлекательности. И потом: то ли верховная жрица Деркэто слишком долго пробыла за порогом смерти, то ли заклинания, оказали не то действие, какое требовалось, но характер у ожившей жрицы оказался совершенно не соответствующий ее миловидной внешности.
Женщина, прекрасная как солнечный день на берегу Закатного моря, испытывала величайшую любовь к интригам и сплетням, рассказывая их за неимением слушателей даже пустым стенам. Она находила огромное удовольствие в том, чтобы устраивать скандалы, изыскивая причину для ссор с величайшей изобретательностью. В довершение всего, едва оправившись после рождения дочери, жрица богини сладострастия ухитрилась за краткий промежуток времени изменить Яхмосу почта со всеми его слугами-ящерами, несмотря на разницу в анатомии между человеком и рептилией.
Поэтому некромант, не желая уничтожать творение рук своих, перенес истощившую его терпение бывшую мумию, в замок одного из мелких гандерландских дворянчиков. Судя по долетавшим до него потом отрывочным сведениям, там ей понравилось гораздо больше…
А дочь их осталась жить в замке отца на попечении ситтов и прочих магических существ, которых в жилище некроманта всегда было более чем достаточно. К счастью, нравом она пошла не в собственных родителей: она не унаследовала ни вздорность матери, ни угрюмость отца. Но причины для огорчений у Яхмоса все же имелись. Девочка питала нездоровую страсть к огню, а также ко всему прочему, что только блестело, сверкало и переливалось. Кроме того, она с юных лет была не по-женски упряма и привыкла любыми путями добиваться всего, чего ей хотелось.
Привыкнув, что для нее не существует запретов, дочь некроманта и верховной жрицы Деркэто порой вела себя так, что от ее выходок приходили в ужас даже покрытые чешуей няньки. К досаде отца, она не проявила никакого интереса к чтению и изучению наук, а в магическом искусстве ее интересовало лишь то, что может потворствовать ее шалостям. Нельзя сказать, чтобы Файонарана была ленива или лишена усердия, просто она привыкла получать то, чего ей хотелось безо всякого труда.
Читать дальше