Дуглас Брайан - Вендийская демоница

— А сейчас? Какое время года сейчас?

— Сезон дождей миновал. Сейчас — окончание года.

— У тебя сохранилось что-нибудь из тех вещей, которые они несли с собой?

— Да, поскольку именно товаром они и расплатились со мной за услуги… Почему эта история так взволновала тебя? Неужели то были твои спутники?

— Скажу точно, когда увижу вещи.

Хозяин, явно заинтересованный происходящим, принес шкатулку и раскрыл ее. Сулис взял ее трясущимися руками. Эта вещица, несомненно, была ему знакома. Он сам покупал ее. И рубиновое ожерелье он узнал.

— Да, это мои вещи, — сказал он наконец, возвращая шкатулку хозяину.

Тот следил за купцом настороженно. Сулис понял, о чем думает его собеседник, и вымученно улыбнулся ему:

— Не бойся, я не стану предъявлять своих прав на эти предметы. Мои слуги обокрали меня, думая, что я мертв. Не могу осуждать их, ведь я действительно пропал очень надолго. А ты был добр к ним и ко мне и, стало быть, заслужил награды…

— Рад, что ты так думаешь, господин, — улыбнулся хозяин. — Мне весьма не по душе бывает убивать постояльцев, когда они проявляют несговорчивость.

— У тебя нет оснований убивать меня, — кивнул Сулис. — Я очень сговорчив. И я благодарен тебе.

Он растянулся на циновке и погрузился в сон. Хозяин несколько мгновений рассматривал своего гостя, доверчиво спавшего возле его ног, а затем повернулся и бесшумно вышел.

О том, что произошло дальше, Сулис сохранил лишь смутные воспоминания. Ему снилось — а может быть, это происходило на самом деле, — что его обнимают чьи-то ласковые руки. Но сне он ощущал тепло чужого тела и чьего-то дыхания поблизости. Наутро все исчезло. Когда Сулис проснулся, солнце пробивалось во все щели, что имелись в стенах и крыше дома, золотая статуэтка по-прежнему стояла возле ложа, а хозяин сидел поблизости, скрестив ноги, и созерцал своего постояльца.

Сулис сел, потер лицо руками.

— Долго ли я спал?

— Достаточно, чтобы отдохнуть, — ответил хозяин. — Я дам тебе немного денег в дорогу и укажу верный путь к караванной тропе. Присоединишься к какому-нибудь каравану и доберешься до дома без помех.

— Ты очень добр, — сказал Сулис.

Хозяин пожал плечами.

— Твое рубиновое ожерелье стоит тысячи таких ночлегов, так что я не останусь внакладе.

Сулис взял с собой десяток лепешек, завернул статуэтку в льняное покрывало и с узлом за спиной зашагал по дороге. Спустя несколько лун он уже был в Акифе.

— И эта статуя до сих пор у вас? — спросил Конан.

Масардери кивнула. Киммериец с интересом уставился на нее. Эта женщина нравилась ему. Она вспоминала своего умершего мужа с любовью, спокойно и чуть печально. Было очевидно, что она очень любила его, однако, утратив любимого человека, отнюдь не намерена хоронить себя заживо.

— Я мог бы увидеть ее? — продолжал киммериец.

— Всему свое время, — ответила она. — Мой рассказ еще не закончен. Но вы правы, эта статуя действительно играет большую роль в жизни и смерти моего мужа. Я храню ее в особенной комнате, куда никто не входит без надобности.

Разумеется, я была вне себя от счастья, когда Сулис неожиданно возвратился из Вендии. От него не поступало вестей больше года, и все уже считали его погибшим. Все, кроме меня. Я продолжала надеяться. Родня моего мужа пыталась даже наложить руку на его состояние. Меня уверяли, что он уже не вернется, что я обязана выйти замуж за одного из членов их семьи, дабы нажитое Сулисом не перешло к каким-нибудь чужим людям… Одни боги знают, сколько я вынесла!

Глаза женщины зло блеснули. Она покусала губы, а затем быстро улыбнулась.

— Впрочем, все позади. Я устояла, а это главное. Они остались ни с чем… Сулис прибыл в дом, такой загоревший и исхудавший, что его едва можно было узнать. Он потерял довольно много денег на этой поездке, но главным было его возвращение. Он был со мной — больше ничего не требовалось! И еще эта статуэтка. Я влюбилась в золотого мальчика сразу же, как только увидела его. Сулису не потребовалось объяснять мне, почему он, невзирая на все тяготы пути, не продал эту статуэтку и стойко тащил ее на плечах. А ведь большую часть пути он проделал пешком! И все же он донес фигурку до дома.

Некоторое время мы просто наслаждались обществом друг друга. Друзьям и родственникам мы объявили, что Сулис нуждается в отдыхе. Спустя луну, впрочем, мы вновь начали показываться везде вдвоем и открыли двери нашего дома. Начались приемы. Многие приходили просто для того, чтобы увидеть статуэтку. Слухи о том, как Сулис спасся и какие чудеса стойкости проявил, разошлись по всему Акифу.