Земля за его спиной содрогнулась — очень близко, — и он изо всех сил припустил по аккуратно подстриженному газону, словно за ним по пятам гнались еще несколько волков.
Возможно, они и были где-то в отдаленной части сада. Впрочем, волнения об этом следовало отложить на потом, а сейчас ему вполне хватало нынешних забот. Квартирмейстер принялся карабкаться на каменную статую, его влажные руки то и дело соскальзывали, и он возблагодарил Троих за то, что неведомым скульпторам пришло в голову ваять коней с развевающимися хвостами; если бы не это, ни один отчаянный верхолаз не смог бы забраться на изваяние. Он заметил, что Хоукрил следит, широко раскрыв глаза, как он влезает на голову лошади, а потом поднял взгляд и увидел быстро приближающегося каменного рыцаря.
Грозный страж поднял каменный меч и запрокинул голову, как будто мог видеть свою жертву. Если не удастся каким-то образом сломать ему шею, то они, несомненно, обречены. Нужно как-то заставить монстра разбиться о статую. Краер стоял на своем скульптурном насесте, напряженно выжидая. У него будет только один шанс, чтобы спрыгнуть.
Клинок опустился, громко ударился о меч статуи, отчего рыцаря слегка развернуло, таким образом лезвие на какие-то дюймы миновало Краера. Тот не стал дожидаться, пока враг сделает следующее движение, а сразу же перепрыгнул к нему на плечо, а оттуда почти изящно взобрался на голову.
Нет, на шее не оказалось никакого шва, не чувствовалось никакой разболтанности, какая бывает в сочленениях детских кукол. Это мог быть живой человек, он ощущался живым. Живым и твердым, как камень, и этому созданию предстояло умереть здесь и сейчас: каменный меч уже устремился вверх и назад, чтобы смахнуть дерзкого с головы рыцаря.
В последнее мгновение Краер поспешно перебрался на заднюю сторону головы и повис там, цепляясь одними кончиками пальца. Рыцарь с силой ударил себя по голове, и мир вокруг Краера закачался.
Яркие вспышки с потрескиванием сбежали с неровной поверхности камня на его пальцы, и квартирмейстер отпустил руки от боли; она была так сильна, что у него не оказалось сил, даже чтобы закричать. Он рухнул на влажную траву, а высоко над ним темная масса рыцаря закачалась, на мгновение закрыла собой луну, затем начала распадаться, и Краер знал, что не сможет увернуться от этого камнепада…
Сильная рука ухватила его за локоть и швырнула на клумбу.
— Не можешь не впутаться в непр… — прорычал Хоукрил, а потом земля затряслась, и грохот заглушил все, что дальше пытался сказать латник.
От сотрясения Хоукрила подбросило вверх, и в лунном свете Краер видел, как его друг, кувыркаясь, пролетел по воздуху и грохнулся в другой угол той же самой клумбы.
И наконец, после того как смолк тяжелый грохот падающих камней, воцарилась тишина.
Краер поднялся и, не распрямляя спины, уставился на поверженного рыцаря, но обломки больше не двигались, так что он позволил себе медленно, беззвучно прошептать благодарственную молитву, одновременно озираясь в поисках волков, или вооруженных людей, или иных стражей, но с тихой радостью обнаружил, что нигде никого нет.
— Ястреб, [1] Имя героя Хоукрил (Hawkril) происходит от английского слова hawk — ястреб. — Прим. перев.
— прошипел квартирмейстер, — с ним покончено. Как твои дела?
— Ты что, принял меня за фельдлекаря? Откуда, ради рогов нечистого духа, я могу знать? — прорычал латник где-то вблизи. — Мои ребра… их, похоже, вовсе не осталось. Все… все раны открыты и кровоточат.
Краер проломился сквозь высокие цветы и попытался оторвать от тела Хоукрила прижатую к боку руку и осмотреть его раны, но латник легко оттолкнул друга, потом, трясясь всем телом и задыхаясь, поднялся на ноги и, заметно шатаясь, поспешил по траве к фонтану.
Квартирмейстер несколько мгновений хмуро смотрел в спину раненому воину, а затем медленно опустился на ровно подстриженный газон и снял левый сапог. В нем оказалось полно воды, но помимо ее за невысоким голенищем отыскалась еще и привязанная к ноге маленькая, плоская стеклянная фляжка. Краер отвязал ее, взвесил было на ладони, как будто решал, стоит или не стоит расставаться с ее содержимым, но тут же, даже не обуваясь, поскакал на одной ноге вслед за своим товарищем по оружию.
Хоукрил сидел на низеньком каменном парапете фонтана. Он сразу же, без единого вопроса или колебания, вылил себе в глотку исцеляющий бальзам. Краер крепко держал латника за руку, пока не кончился обычный в таких случаях приступ озноба, от которого человек крупно трясется всем телом и стучит зубами.
Читать дальше