Сергей Калашников: Оператор совковой лопаты

Пора, пора позаботиться о комфорте. Надо бы завести в обиходе деревянные полы и светлые окна. К печам народ привык быстро, стерпятся и с этим. Баньку парную наконец наладить. Она точно найдет приветливый отклик в благородных индейских душах, а то в здешних «потельнях», что они устраивают в ямах и маленьких палатках, просто не продохнуть, не повернуться.

Пора работать над ареометрами, Толкущим Камни без них тоска, а ведь ребята об этом даже не догадываются. И штангенциркуль надо суметь сделать, утомились ведь люди, циркули-измерители к линейкам прикладывая. Шаблоны да лекала штабелями хранить – мрак. Сообразить, как делать шарики для подшипников, разобраться, почему линзы полируют криво, придумать эталоны тока, напряжения, сопротивления и электрической емкости. Так что, все. В техническом прогрессе он больше не тягловая сила. Просто ему с ним по пути.

Ну а уж если посмотреть на ситуацию политическим взглядом, то есть в создавшейся ситуации очень интересная возможность, которой раньше просто не было. Он же теперь может пригласить сюда из Европы ученых людей. Настоящих, про которых упоминалось в школьной программе. Конечно, даты рождения и смерти припомнить не получится, но вот так, навскидку: Коперник, Галилей, Джордано Бруно и Гюйгенс – точно помнит, что костюмы, в которых они были изображены на портретах, вроде как из этой эпохи. Надо бы выяснить через Ганса о них хоть что-нибудь.

Даже если получится, что здесь уже известно то, что они открыли, польза из этой затеи несомненна. И педагоги из них явно будут лучше, чем он. А главное, они знают, как сделать из материалов этого времени массу нужных приспособлений.

Гасиенда Каса-дель-Корво – зимняя резиденция Большого Медведя, как называют Мишку испанцы, расположена на берегу отлично защищенной акватории Сан-Агустина. Короткая набережная, замкнутая двумя каменными беседками, и пологая лестница к домашнему пирсу – все это расположено на территории, которую европейцы считают приусадебным участком Великого Вождя.

Пирс – баржа, сделанная из армированного сталью бетона, может при надобности и сплавать куда-нибудь потихоньку, если возникнет такая надобность, но обычно она мирно стоит на одном месте и служит причалом, компенсируя изменение уровня воды, происходящее в периоды приливов и отливов. Это была первая, не самая удачная попытка соорудить негниющее плавсредство, уже позднее для той же цели изобрели пропитанную полимером ткань. «Разгильдяи» Сиропчика так и не создали эпоксидки, но намекают, что не все еще потеряно. Тем не менее формовать детали «по месту» пока невозможно, и армированный пластик – просто листовой материал, поддающийся изгибанию и сварке.

Мишка любуется акваторией. На стоящей на рейде «Тегусигальпе» матрос из шланга окатывает верхнюю палубу, а на «Теночтитлане» ремонтируют фиксатор бакового люка. Пара боевых корабликов тамбовского флота всегда присутствуют здесь в период его пребывания в этом городе.

На рейде устраивается военный трехмачтовик, пришедший из Европы. Завозят якоря, натягивают канаты. Фрегат или линкор – кто его разберет? Не интересовался он тонкостями. Но посудина здоровенная с высоченной кормой, похожей на дворец, и какой-то деревянной теткой, ухватившейся за бушприт, чтобы не грохнуться в воду. Народ на палубе весь в галунах и перьях, галдеж стоит, как в курятнике. На воду спущена просторная лоханка, в которой занимают места гребцы, разряженные шибче, чем тропические попугаи.

Правее, у торговой пристани небольшой кран наполняет трюм пузатого парусника клетями, где ровными рядами угнездились квадратные керамические штофы со спиртовой настойкой дубовой щепы. Наклейки на них разные, в зависимости от того, в какой стране предполагается продать товар. До порта назначения этот бухловоз и другие суда с тамбовскими грузами сопроводят «Кеацкоатль» и «Киргудуц». Первый построенный на верфи Бревнодорожного Кордона боевой кораблик оказался удачным, и в дальнейшем мастер вносил в его конструкцию улучшения, не носящие принципиального характера. Так что боевой флот Тамбовщины состоит из однотипных канонерок, каждая из которых на современном театре военных действий способна выполнить любую задачу – сжечь порт или потопить флот.

Они не швартуются к причалам в чужих гаванях и не принимают на борту гостей. Заходят ненадолго на рейды, но их команды на берег не сходят. Тут служат семьями, а экипаж из двенадцати взрослых и нескольких детишек размещен без тесноты. Припасов на полгода, в крайнем случае, задействуют опреснитель или поймают рыбку.