Эндрю Оффут: Конан - наемник (Мошенник поневоле)

Жители соседних стран знали Коф, как сильную державу, где изготавливается отличное оружие, но вряд ли кто-то слышал о Корвеки. Естественная гранитная стена скрывала земли барона, богатые чистыми озерами и горными ручьями, от чужих глаз. Владения Себанинуса идеально подходили для животноводства, а также для выращивания всевозможных полезных растений. И в Гиркании, что лежала за морем Вилайет, и в далекой Замбуле на жарком юге — издавна знали и ценили кофийские мечи. Но кто, кроме рыночных торговцев в столице Кофа слышал о салате, капусте или оливках с земель баронства Корвеки? Кто из людей, проживающих в городах и дворцах, задумывается над происхождением продуктов? А если кто и вспоминал Себанинуса, то исключительно, как чудаковатого провинциального дворянина из предгорий. Все считали его отрезанным от остального мира немощным стариком, который, правда, регулярно поставляет свежие овощи в королевский дворец и на рынки Хоршемиша.

— Безусловно, шерсть из Корвеки превосходного качества и пользуется большим спросом у соседей, — первым прервал затянувшееся молчание желтолицый пришелец. — Но речь не об этом. Ты слышал историю о блестящем капитане дворцовой стражи и кузине королевы?

— Из Хаурана? — на всякий случай спросил Себанинус.

На основании давнишнего договора, баронство Корвеки вело торговые дела с крошечным королевством Хауран, которое узким клином примыкало к восточной границе Кофа. Крутые, достигающие порой до небес, горные пики отделяли Корвеки от Коринфии и Заморы на севере, но на востоке продвижение было не так затруднено. К тому же, вотчина барона по своим размерам почти не уступала иному королевству, хотя в Кофе считалась захолустьем.

— Именно, — подтвердил гость мягким голосом. — Несчастный Хауран!

«Ух ты!» — подумал, с замиранием сердца, Себанинус: «Если бы я только мог в данной ситуации жениться на королеве соседнего государства».

Этот брак сделал бы его знаменитым в Хоршемише! Спесивые, коварные короли Кофа не одно поколение мечтали о захвате маленького восточного соседа. Если бы на его трон сел кофиец из рода властителей Корвеки, то прежний союз вполне мог бы вылиться в присоединение Хаурана, а уж потом... Глядишь, Сабинамус, сын Себанинуса — повелитель Корвеки и король Кофа!

От таких мыслей, на дряблых губах барона заиграла мечтательная улыбка. Такая перспектива, вместе с немедленным признанием его героических заслуг, значили для старика больше, чем даже корона Хаурана на собственных висках.

Как приятно сознавать, что останешься на века в благодарной памяти своего народа! На протяжении целых четырех десятков лет, с тех пор, когда он получил от своего отца титул вместе с медальоном, барон безуспешно пытался завоевать уважение к своей персоне. Между тем, золотая цепь и медальон, усыпанный сапфирами, оставались при нем и только тяжелели с годами, а достоинства Себанинуса так и не были оценены. Ах, как приятно оказаться приглашенным в великолепный дворец в Хоршемише! Пройти через ряды придворных, бросающих завистливые и удивленные взгляды, а после быть обласканным королем! Тогда навсегда исчезнет «господин недотепа с гор», предмет колкостей и глупых насмешек! Ради всего этого, он прямо сейчас бы с удовольствием совершил длинную поездку в столицу.

— Ты прав, барон из Корвеки, — с улыбкой сказал гость. — Как муж королевы независимого Хаурана ты оставался бы лишь просто супругом, всегда чувствуя за собой тень Кофа и справедливо опасаясь вторжения.

— Откуда тебе известно, что у меня на уме, человек из Кхитая?

— Я обладаю многими способностями, но, к сожалению, чтение чужих мыслей к таковым не относится. Просто я не глуп и умею наблюдать. А ты, услышав мое предложение, погрузился в размышления. Любой умный человек может догадаться, о чем ты думаешь.

— Молодость… — вздохнул барон.

— О, нет! — гладкая рука вскинулась в предостерегающем жесте. — Всего лишь подобие молодости. Вот, что я могу тебе гарантировать, господин из Корвеки. Внутри ты останешься самим собой и, наверное, будешь постоянно помнить о том, что смерть по-прежнему не спускает с тебя своего горящего взора.

Дворянин взволнованно посмотрел на собеседника, и тяжелый вздох вырвался из его рта, в котором сохранилось не так уж много зубов. Как раз один из оставшихся начал ныть.

— Мои волосы …

— Станут темные и густые.

— Мои... мои губы...

— Будут тугими и полнокровными. Твои зубы были раньше белые? Они вырастут заново и снова приобретут жемчужную белизну.