Лео Кэрью: Волк

– А правда, что у них кости – как доспехи? Или это был всего лишь еще один способ напугать короля?

Белламус ухмыльнулся:

– Если мы хотим выжить в этой игре, надо стараться врать так, чтобы потом было трудно разоблачить. То, что рассказывают про кость-панцири, – правда. Они закрывают тело от паха до шеи, и их весьма трудно проткнуть.

– Мой отец не верит. Он смеется и говорит, что это обычные слухи, которые ходят на любой войне.

– Граф Ситон настолько везуч, что ни разу не встречался с анакимом во плоти. Наши границы так долго и хорошо охранялись, что люди стали забывать, насколько реальна и серьезна угроза. Это не слухи, моя королева.

Она немного поерзала у него в руках.

– Но зачем тогда их тревожить? – спросила она недоуменно. – Мне казалось, ты ими восхищаешься. К тому же, как бы ни был хрупок мир, но он длился несколько лет. Зачем так рисковать, если усмирить их будет непросто?

Белламус с минуту молчал. Она поняла, что он решает, стоит ли рассказывать ей все. Наконец он произнес:

– Ты должна выбрать, на какой окажешься стороне, и придерживаться потом ее всеми силами – разве не так? Другие, без сомнения, поступят так же. Одержат победу те, кто окажется упорнее.

Она задумалась:

– Я уже выбрала сторону.

– Знаю, за кого ты будешь бороться, – произнес он многозначительно.

– А я знаю, за кого ты, – ответила она с улыбкой. – За меня.

Дождь не прекращался несколько дней. Дорогу по щиколотку затопило коричневой жижей. Вода была повсюду. Конь Роупера споткнулся и упал на колени. Роупер с трудом удержался в седле.

– Поднимайся, – сказал Кинортас. – Ты обязан быть в два раза сильнее, если хочешь чего-то добиться от своих легионеров.

Роупер спешился, помог коню встать, затем забрался в седло обратно. Легионеры ничего не заметили. Они маршировали вслед за ними под дождем, опустив головы.

– На что повлияет дождь? – спросил Кинортас.

– Он сократит время битвы, – предположил Роупер. – Боевые порядки легче взламываются, и воины умирают быстрее, если земля скользит под их ногами.

– Верное замечание, – согласился Кинортас. – Кроме того, под дождем воины бьются не так неистово. Дождь благоприятствует сатрианцам, но легионы куда более опытны, а значит, вполне способны утвердить свое преимущество даже в таких условиях.

Роупер жадно впитывал его слова.

– Нам придется менять план сражения, лорд?

– У нас нет никакого плана сражения, – ответил Кинортас, – потому что мы не знаем, с чем столкнемся. Разведчики докладывают, что сатрианцы нашли сильную позицию для обороны, следовательно, теперь нам известно, в каком месте мы будем атаковать. Это все, что у нас есть. Тем не менее, – продолжил он, – легионы следует использовать очень аккуратно. На их совершенствование понадобились сотни лет. И поскольку сатрианцы не побежали, они рассчитывают уничтожить нас в одной-единственной битве. Но не забывай самого главного: легионы заменить будет некем. Береги их, Роупер.

За спиной Кинортаса маршировали почти девяносто тысяч солдат – практически вся военная мощь Черной Страны. Боевые колонны, выстроенные под бесчисленными знаменами, растянулись по дороге на много миль так, что начало их скрывалось где-то за горизонтом. Несмотря на то что мокрые стяги висели безжизненно и вяло, даже сейчас легионы маршировали в ногу, заставляя потоки текущей воды пульсировать волнами. За девятнадцать лет своей жизни Роупер еще ни разу не видел столь многочисленного призыва. Собирать все легионы сразу никто не любил, поскольку в случае поражения это закончилось бы катастрофой. Как правильно сказал Кинортас, легионы заменить будет некем. Страх потерять легионы был общим для всего их народа.

Но в этот раз выбор у них отсутствовал. Враги собрали громадную армию, которая грозила полностью опрокинуть баланс сил Альбиона. Войска, состоящие из сакских и франкских солдат, а также наемников из Самния и Иберии, были столь огромны, что никто не мог сказать точно, сколько всего воинов собрали под своими знаменами их враги. Известно было только то, что они намного превосходили по численности легионы Кинортаса.

– Почему бы нам не поступить так же, как сатрианцы, лорд? – спросил Роупер. – Объединить всех наших людей под единым флагом?