Тим Доннел - Пути судьбы

Соня подняла голову. Глаза и щеки были еще мокрыми от слез, губы припухли. Хозяйка отставила кубок, подперла рукой голову и стала рассказывать дальше:

— Он ведь не всем гадает, случается, что и прогонит прочь да еще начнет выкрикивать такие страшные слова — ужас! Сразу поднимается ветер и забрасывает неугодного колдуну человека неведомо куда!

— Так ты отведешь меня к нему? — нетерпеливо спросила Соня, наполняя свой кубок.

— Отведу, раз уж обещала… Идти к нему надо ранним утром, еще до восхода. Войдешь во двор и станешь ждать, а он появится на пороге, посмотрит на тебя и скажет, когда прийти для гадания… или прогонит прочь. Ох, мне что-то не по себе! Может, передумаешь, ты еще так молода, горе твое когда-нибудь смягчится… А вдруг он и тебя тоже забросит куда-нибудь в горы, как проезжего купца прошлым летом? — Хозяйка снова потянулась к кувшинчику.

— Ну нет, если я что-то решила, то так оно и будет! — Значит, завтра утром? — И Соня, окончательно придя в себя, продвинула к себе плошку с остывшим мясом, принялась есть, продолжая внимательно слушать неторопливую речь Фирены:

— …С кого-то Адзир-Кам требует большие деньги, а с кого-то ничего не берет. Зато велит принести что-нибудь совсем несуразное — или красный камень с берега ручья или кривую ветку, похожую на рога оленя, или ящерку зеленую… Тьфу! — Хозяйка, выпив еще кубок, совсем разрумянилась и стала говорливей. — А что же ты сладости-то мои не попробуешь? Забудь до завтра свои печали, поешь, а я налью тебе еще из этого кувшина!

Снизу, из харчевни, послышался звон посуды, визг, и пронзительный мальчишеский голос закричал:

— Фирена! Фирена, иди скорей сюда! К нам опять толстый Орлу к ввалился! А-а-а! Отпусти мое ухо!

— Ах ты, напасть, надо бежать, а то опять этот негодяй всю посуду перебьет! — Фирена вскочила и бросилась из комнаты. На пороге она обернулась и ласково посмотрела на девушку:

— Ложись-ка спать, не мучай себя напрасными думами! Мне кажется, все будет хорошо… Завтра я рано утром тебя разбужу! — И она выскользнула за дверь. Вскоре внизу послышался ее сердитый голос:

— Это что еще такое! Приходишь сюда без единой монетки и устраиваешь разгром! Я еще в прошлый раз обещала тебя проучить, негодяй! Ну, теперь держись! Эй, Шори, Рамад! Быстро сюда, связать его и посадить в погреб! Поутру оттащим его к судье, пусть велит всыпать безобразнику плетей!

Раздался пьяный рев рассерженного Орлука, крики гонявшихся за ним слуг, треск скамей и звон разбитой посуды.

Соня с легкой улыбкой прислушивалась к переполоху в харчевне, с удовольствием лакомясь засахаренными ягодами. Да, здесь, у Фирены не скучно!

Было еще совсем темно, когда что-то словно мягко толкнуло ее в самое сердце. Сон мгновенно слетел, и девушка села на ложе. Все, рассказанное Фиреной, мгновенно ожило в памяти, и Соня вскочила, откинув покрывало. Открыв окно, она выглянула в сад. Свежий запах раннего утра был, как глоток вина, или скорее как прохладный напиток из душистых ягод. Девушка зажгла светильник, сунула в рот вяленую сливу, начиненную орехами, и присела около большой дорожной сумы. Там лежало ее единственное платье и кое-какие безделушки, которыми она дорожила, Когда хозяйка пришла ее будить, Соня, уже одетая, сидела в кресле, доедая сладости. Фирена, переступив порог, удивленно попятилась, потом всплеснула руками и негромко рассмеялась:

— Ну, королева, настоящая королева! Я поначалу даже не признала, подумала, кто ж это? Ну, что, пошли, и пусть помогут тебе боги!

Соня поднялась, задула лампу и, мягко ступая, вышла вслед за хозяйкой. Давно, не припомнить как давно, не надевала она шелкового платья и изящных башмачков с серебряными пряжками, не убирала волосы в замысловатую прическу. Медленно спускаясь по лестнице, девушка чувствовала себя легкой, почти невесомой, словно пушинка, подхваченная ветром…

Утро. Прохладное, свежее. Хункар и Эйдан сражаются на коротких мечах. Отец почти каждый день поднимает их на рассвете и здесь, на утоптанной площадке за конюшнями, учит тому, что должен знать и уметь каждый мужчина. И всякий раз за ними вслед увязывается Рыжая Соня — это давно уже стало для нее привычкой. Вот Хункар, уверенно перекинув меч из правой руки в левую, наскакивает на пыхтящего неповоротливого Эйдана и теснит его к стене конюшни. Отец стоит рядом с Соней и сердито покрикивает, хмуря густые брови: