Нед Салливан: Кровь ведьмы

— О, Пресветлые боги! Что за штучки? — прошептала Соня.— Эй, кто здесь? Выходи! — выкрикнула она в пустоту.

— Я выйду, но сначала ты убери оружие,— ответил негромкий старушечий голос.

— Да кто ты такая, чтобы мне указывать? — гневно воскликнула девушка.

— Если ты меня спокойно выслушаешь, то все поймешь. И я думаю, что не откажешь мне в помощи,— прошелестело из-за сомкнутых ветвей.

— В помощи? — хмыкнула Соня — Выходи, и я, может быть, уступлю твоей просьбе.

Соня вложила клинок в ножны, но пальцев с рукояти не убрала. Она настороженно огляделась вокруг, ожидая дальнейших событий. Вот слегка дрогнули ветки, и из-за кустов неторопливо вышла древняя старуха.

— Так кто же ты? И что я могу для тебя сделать? — К Соне вернулась уверенность.— Отвечай — я не причиню тебе вреда. Я не воюю с женщинами столь почтенного возраста. Да и вид у тебя такой, будто ты только что вылезла из кучи прошлогоднего хвороста.

— Что ж, в твои годы люди часто бывают хвастливы и глупы. Но пройдет не так много времени, и ты станешь такой же засохшей веткой, как я, а какой-нибудь юнец станет над тобой так же безнаказанно потешаться,— тихо, без укора, сказала старуха.— Меня зовут Надира,— продолжала она.— Я живу в этом лесу, и лес живет во мне. Так было всегда. И так будет, если ты поможешь мне. Раз в десять лет в этих местах цветет куст орешника и на нем созревают плоды. Эти орехи вы, люди, называете иркала. Они нужны мне. Если я не получу их, то жизнь моя кончится, а вместе со мной погибнет и этот лес. Сама я не могу набрать орехов. Существует одно условие — я должна принять иркала из рук юной непорочной девы.

Соня вспыхнула:

— Ах ты, прошлогодний лист! Видно, с годами тебя глаза стали подводить. Где ты видишь дев непорочных? Я — юноша, и зовут меня…

Надира, не дослушав, засмеялась и махнула рукой. Поднявшийся ветерок скинул капюшон с головы Сони, и по ее плечам рассыпались рыжие локоны.

— Не спорь со мной,— улыбаясь, промолвила старая женщина,— я давно жду, и жду именно тебя. Поверь, ты не случайно оказалась здесь. Случайностей не бывает. Хотя пока ты этого и не понимаешь. Пойдем, я покажу тебе, где растет иркала.

Соня досадливо поморщилась — странная старуха явно заговаривается. Но любопытство, порой толкавшее девушку на необдуманные поступки, брало свое. Она оглянулась и тихо свистнула. Ману тут же подошла, и они отправились вслед за Надирой.

После недолгого пути Соня увидела впереди удивительной красоты куст.

Издали она не поняла, что же необычного было в этом орешнике, но, подойдя ближе, разглядела. Листья на ветках оказались двух цветов: одни темно-зеленые, другие яркие, изумрудные, а в этой пестрой гуще висели крупные, как яблоки, белые колючие плоды.

Позднее Соня узнала, что это только кожура, а сам орех, блестящий, коричневый, спрятан внутри, но сейчас ее крайне удивил необычный вид плодов и листвы.

Надира протянула плетенную из лозы корзинку, и Соня стала собирать туда орехи. Наконец корзина наполнилась, и девушка протянула ее хозяйке.

— Нарви себе тоже,— предложила Надира.— А когда приедешь в город, пойди на базар и продай их. Продай первому же мужчине, который захочет купить их. Только не говори никому, где ты их взяла. Кто знает им цену, тот купит, не торгуясь и не докучая тебе вопросами. Помни, тебе следует сразу же уйти с базара, не задерживаясь.

Не обращая внимания на пристальный взгляд старухи и особо не задумываясь, Соня отстегнула от седла кожаную суму и стала собирать в нее орехи. Набрав полную, Соня оглянулась. Она собиралась расспросить Надиру, что за необыкновенные свойства таят в себе орехи иркала, но с изумлением увидела, что рядом никого нет. Только Ману нетерпеливо потряхивает короткой гривой невдалеке на полянке. Соня с досадой стукнула кулаком по стволу дерева. Она позвала Надиру, но та не откликнулась. Соня направилась к лошади, ловко привязала суму и, вскочив в седло, тронула поводья.

Поняв, что все равно сейчас ей не разгадать тайну плодов иркала, она решила не думать о них совсем, а приехав в город, сделать, как велено.

Солнце уже давно перекатилось через зенит, и Соня стала подумывать об обеде. «Хорошо бы подстрелить птицу или мелкую дичь,— размышляла Соня,— да и зайцы здесь, судя по всему, водятся». Она отпустила поводья, предоставляя Ману выбирать путь, а сама сняла с плеча лук и взяла его на изготовку. Зайца, конечно, так не подстрелишь, но разомлевшую на солнце горлицу может и удастся. Вдруг Соне показалось, что в привычном лесном гомоне появился какой-то новый, посторонний звук. Она коротким свистом остановила лошадь и прислушалась.