Юрий Никитин: Башня-2

— Господи! — вскрикнула Юлия. — Откуда вы?.. Я вас чуть не…

Россоха вымученно улыбнулся еще издали:

— Я член Совета… но вышел вас встретить. Догадываюсь, что дело не совсем чисто. Яфета люблю и уважаю, но Олегу верю… даже когда не понимаю… Боги, что с ним?

Олег, оставшись без поддержки Юлии, без сил опустился на землю, прислонился к стене. Глаза его медленно закрывались, взгляд был невидящим.

— Жив, — прохрипел Олег, не поднимая век. — Но теперь не то что пуля… меня жук на лету стукнет — помру… Хотя какие тут жуки?

Россоха сказал торопливо:

— Вокруг Купола, как у вас говорят, чисто.

— А на самом деле?

— Трупы, — ответил Россоха сердито. — Горы трупов. Я шел по щиколотку в крови!.. А твой друг, что зачистил вокруг Купола все на километр — теперь там даже муравья живого не встретишь, — колотится в Купол, но туда не войти… Но он не знает, да и ты, похоже, что вон там установлен ядерный заряд самоликвидации. Там сейчас офицер, он держит палец на черной кнопке!

Олег прохрипел:

— И ничего нельзя сделать?

— Если мы ворвемся, ему достаточно только чуть шелохнуть кончиком пальца. Даже мертвый, он успеет включить заряд. А там никакого таймера, взрыв произойдет мгновенно! Я знаю, сам все оборудовал…

В голове камнедробилка работала все яростнее. Крупные камни лопались со страшным грохотом, средние — с сухим треском, но страшнее всего был визг перемалываемого песка.

— Эх… Но все равно, если не остановим сейчас… то он через пару минут все равно нажмет эту кнопку…

С этими загадочными словами он качнулся и двинулся вдоль стены. Массивная стальная плита выступала прямо из гранитной стены, коробка с кодовым замком темнела как обугленная.

Пальцы Олега легли сверху, веки опустились, а лицо стало совсем серым. После паузы губы шелохнулись:

— Он за столом… спиной к нам… Правая рука на пульте… палец, в самом деле… сволочь, а если чихнет?.. Врываемся по моему сигналу…

Юлия передернула плечами. Россоха спросил осторожно;

— Но ты уверен…

— У нас будет две-три секунды, — прошептал Олег. — Надеюсь, что будет… У него на краю стола лежит лист бумаги с какими-то записями… Сейчас он соскользнет на пол…

Юлия прерывисто вздохнула. Олег вытащил из ее кобуры пистолет, кивнул Россохе:

— На счет три…

— Я готов.

— Один… два… три!

Дверь распахнулась, они ворвались разом, но грузный Россоха внезапно оттолкнул Олега, бросился вперед. Ошеломленный, он едва не упал на Юлию, с трудом выпрямился и понесся следом.

Он догнал Россоху в тот момент, когда тот миновал коротенький коридорчик и влетел в комнатку.

Человек выпрямлялся из-под стола. В одной руке у него был лист бумаги, другой он сжимал массивный пистолет. Из дула сверкнул огонь, по ушам ударил грохот выстрела. Россоха сделал еще два быстрых шага на подкашивающихся ногах и упал вниз лицом.

На долю секунды позже первого выстрела грянул второй. Верхнюю половинку черепа офицера снесло, как ударом секиры. Окровавленные кости упали на стол, а сам он рухнул рядом с Россохой, кровь хлестала как из зарезанного барана.

— Что ты наделал, дурак? — прошептал Олег.

Он опустился на колени возле старого друга. Вместе с Юлией осторожно перевернули его на спину. Грудь была разворочена настолько, что Юлия сразу подумала про разрывные пули. Из отверстий фонтанчиками била алая кровь, края раны стали широкими и рваными, как ущелья.

Олег сказал настойчиво:

— Соберись!.. Ты можешь, я знаю, можешь затянуть раны!..

Глаза Россохи открылись, он шепнул:

— Наверное… могу…

— Так давай же!

Он наложил руки, послал жар через кончики пальцев. Губы Россохи слабо дрогнули:

— Нет…

— Быстрее, — прохрипел Олег. — Кровь уходит!.. Пережми сосуды!..

— Нет, — прошептали обескровленные губы. — Нет… Единственное, что я еще не познал… Хочу познать, что есть смерть…

Олег вскрикнул:

— Нет!..

— Да, Олег… Меня эта жгучая тайна затягивает, как бездна… Уже ни о чем не могу думать. Я пытался представить, вообразить… Не смог! Я хочу ощутить это… Я не могу с этим бороться…

— Не смей!!!

Его страшный шепот заставил вздрогнуть каменные стены. Над головой звонко лопнул матовый плафон, Юлия со страхом и жалостью увидела, как у Россохи загорелись желтым светом глаза.

— Я уже вижу… — прошептали застывающие губы. — Это… это ужасно…

Олег встряхнул его за плечи, закричал в ухо:

— Вернись!.. Попробуй вернуться!

Россоха затихал, губы окаменели. Олег вскинул голову, его зеленые глаза невидяще уставились в низкий свод. Олег зарыдал, лицо его дергалось, плечи тряслись.