Владимир Мясоедов: Пламя подлинного чародейства

Вокруг мага действительно красовался начерченный кровью круг, разбитый на двенадцать делений. С римскими цифрами. От татуировки на его щеке вовсю веяло морской свежестью, куда сильнее, чем от лежащего рядышком и медленно остывающего тела.

— Ровняйсь, вы, толпа отребья! — Громогласный голос центуриона Глая Цекуса разносился, казалось, на километры и, возможно, достигал звезд. Глотку сорокалетний вояка, дослужившийся до далеко не самого низкого звания в армии Империи, имел луженую. Да и телом если и походил на колобка, то исключительно на колобка-убийцу. Пузо стоящего на трибуне оратора выдавалось вперед, словно корма ледокола, но руки, каждая толщиной с мое бедро, явно могли дотянуться куда дальше. Да и вопрос, сколько в том объемном животике плоти, а сколько железа. Свою уязвимую плоть высокое лагерное начальство прикрывало выпуклой кирасой ярко-желтого цвета, на вид весившей килограммов этак двадцать. Да и шлем с высоким гребнем, напяленный на голову, мог без особых проблем быть перекован в головку не слишком тяжелого молота. Или даже маленькой кувалдочки. Изо рта военного шел пар. Холодно. Горы. Здесь всегда зима. Снега нет, но были бы лужи, они бы точно подмерзли.

— Пошевеливайтесь! — Легионеры, сгонявшие обитателей барака в одну единую толпу более-менее правильной формы, миндальничать с ними не собирались и пускали древки своих копий в дело по поводу и без оного. А если кто-то пытался сопротивляться грубому обращению, то за их спинами расположились немногочисленные, но очень убедительно выглядевшие арбалетчики. Пока они еще никого не пристрелили, но, нет сомнений, при случае колебаться не будут. Заключенные примерно наполовину состояли из отборных отбросов человеческого общества, которые следовало бы прикопать на месте, да еще и кол им осиновый вбить в грудь на всякий случай. Остальным просто не повезло чем-то очень сильно вызвать на себя гнев властей. Налоги не заплатили, голодный бунт подняли, заговорщикам против императора в трактире кружку пива подали, маньяка поймали и кастрировали, а он местным судьей оказался. Историй за те двое суток, которые я провел на своем новом месте жительства, очень надеюсь временном, было рассказано превеликое множество. А обостренное восприятие — одно из немногих преимуществ, которыми наградила меня судьба, лишившая взамен куда большего.

— Запомните мои слова крепко, — провозгласил центурион, когда наконец решил, будто подотчетное ему стадо выстроено приемлемо для живых манекенов, призванных стать учебным материалом настоящих военных. — Вы не легионеры. Пока. Но у каждого, слышите, у каждого будет шанс стать настоящим солдатом!

Спасибо, но я и так неплохо жил, промелькнула в голове мысль. До одной паршивой ночки, когда решил погонять с кладбища, где подрабатывал ночным сторожем, сатанистов при помощи небольшого количества спецэффектов из проволоки, ниток и петард. И ведь все получилось. Только наутро некоторые странности в организме у меня и моих друзей, с которыми вместе дело организовывали, обнаружились. Я во время медитации обжег сам себя, слова Ярослава заставили мгновенно вырасти в несколько раз практически мумифицировавшийся кактус, а Артем едва не поставил новый мировой рекорд, приобретя аномально хорошую физическую форму. Такое пропустить три А просто не могло. Ну, так мы сами себя называли из-за созвучного начала данных друг другу кличек. Ярослава окрестили Алколитом. Артема — Ассасином. За уже тогда имевшуюся спортивную подготовку и любовь к дракам. Ну а мне, Виктору, досталась кличка Алхимик. Люблю возиться с разной ерундой, делающей в итоге громкое «Бам!». Или яркую вспышку. А лучше все сразу и вместе с ударной волной.

— Если отряд, в который вы войдете, будет неизменно демонстрировать успехи, — продолжал распинаться Глай Цекус, — то, клянусь, он будет переведен из числа смертников в состав настоящей армии! Но запомните, за каждого солдата, пострадавшего во время тренировок по вине учебного легиона, виновники будут ставиться в манипулы наказания! И сражаться с частями войск его императорского величества насмерть!

Интересно, как он себе такое представляет, а? — мелькнула в моей голове мысль. И стараться, и противников не трогать? Сомневаюсь, что нам выдадут резиновое оружие, тут и материал-то такой если и известен, то очень редким магам-алхимикам. Скорее всего заключенным впихнут в руки деревянные клинки, а вот тренирующимся на нас новобранцам — железное оружие и, напротив, будут требовать от них максимальной жестокости к врагу. Иначе смысла бы в таких учениях, с участием специально набранных живых кукол, не было бы вовсе. Неопасными макетами солдаты бы и друг с другом прекрасно махались. Нет, не в добрый час мы с друзьями повторно пошли на злосчастное кладбище. Мало того что снова сатанистов встретили в расширенном составе, так еще и в магические разборки ввязались. Обитающий на погосте призрак старого колдуна, на которого, как позднее выяснилось, и легло основное подозрение в том, что из-за его стараний три А стали сильными черными магами, схлестнулся с призванным сектантом демоном. В результате тот покинул поле боя, решив напоследок захватить с собой утешительный приз — нас. Вот только домой в родную преисподнюю он не добрался.