Валерий Иващенко: Воин и Маг

– Динь-донг! – начищенный до золотистого блеска болванчик, стоящий на краю стола меж канделябром и маленьким портретом величавой женщины, качнул головой, отчего по кабинету проплыл тот самый, чудный и неповторимый звон, коим славятся изделия из особой, гномьей выделки, бронзы. От этого мелодичного звука дрогнула, разлетелась осколками и спряталась по углам тишина, которую не осмеливались нарушить даже самые ретивые слуги или отчаянные царедворцы. Император просматривал бумаги в своём кабинете, уединившись после совещания с верхушкой Полночной Империи, и время это было священным.

Пожилой, подтянутый человек, в каждом движении которого заметна была власть – нет, ВЛАСТЬ, бросил обратно на стол сводку из канцелярии, которую перед этим изучал. Однако во взгляде его посторонний наблюдатель не заметил бы и тени неудовольствия – наоборот, даже какая-то нежность проскользнула, промелькнула и тут же спряталась под обликом сурового и всесильного властителя.

– Динь-донг! – бронзовый нахал вновь качнул плоским лицом с раскосыми глазами. Отражение его послушно качнулось в настенном зеркале, окончательно подтверждая долгожданную и радостную для Императора весть. Да-да, причина для радости была. Сын и наследник престола, молодой принц Ян – а по традиции все старшие сыновья получали это имя – прибыл домой после окончания учёбы. Но другая причина радости была та, что вперые за много поколений молодой принц обладал Даром. Тем самым Даром повелевать невидимыми, но могучими силами, которого боятся и жаждут простые люди, да и не только люди. И теперь, закончив обучение в далёком Университете Магии, наследник престола вернулся во дворец. Так что преемник нынешнего Императора обещал стать самым сильным и грозным правителем в истории, и поддержать страну в трудные времена. А в том, что они приближаются, не было ни малейших сомнений у верхушки Империи и некоторых – весьма немногих – посвящённых особ. Оттого-то хозяин и завёл привычку – каждый день наедине ещё раз изучать и обдумывать поступающие сведения.

– Динь-динь-донг! – весело сообщил истуканчик. Один Ян посылал такой магический импульс, подавая только им двоим известный сигнал – отец, я здесь!

Император несколько мигов (единица времени, примерно секунда) прислушивался к густому, малиновому звону, упруго колыхнувшемуся меж стен рабочего кабинета, а затем коснулся пальцами хрустального шара связи. Прибор, покоящийся на подставке, искусно выточенной в виде блестяще-чёрной лапы демона, таинственно моргнул неяркой вспышкой света.

– Пусть зайдёт! – повелел Император невидимому собеседнику. Собрал бумаги, разбросанные по столешнице. Не то, чтобы не доверял сыну, но – порядок есть порядок!

Высокая, белая с золотом дверь отворилась, и в комнату шагнул молодой статный парень лет двадцати с небольшим. Стройный, хищно-красивый и… такой родной. Эх, видела б сына Герда! Но – не судьба. Императрица не перенесла рождения второго сына, Густава, и уж пятнадцать лет, как…

Улыбнувшись одними глазами, вошедший ненадолго сосредоточился, шепнул что-то, понятное только ему, и в кабинете воцарилась особая , вязкая, прямо-таки давящая на уши тишина. Ступая сияющими сапогами по тёмному однотонному ковру, принц Ян подошёл, взглядом подтвердил, что теперь к обычной защите кабинета, поддерживаемой дворцовым магом, добавилось и собственное заклинание. И только теперь Император обнял его, не стесняясь и не сдерживая чувств.

– Ну, здравствуй, сын мой!

Обветшавший постоялый двор, стоявший на перекрёстке пыльных дорог где-то в баронстве Дравен, явно видывал лучшие времена. Поэтому, когда входная дверь с грохотом влетела вовнутрь, распугав бродивших по залу кур и всполошив задремавшего было трактирщика, тот даже обрадовался. Моргая от яркого весеннего света, хлынувшего в дверной проём, хозяин подобострастно согнулся в поклоне. И было отчего – двое прибывших молодых людей несомненно принадлежали к дворянству, да небедному. А судя по наброшенным на плечи плащам, ко всему прочему были и магами. Известно ведь – потряси мага, и посыплется золото. Впрочем, судя по продувной физиономии трактирщика, «трясти» людишек на пустынных дорогах ему в молодости наверняка приходилось. Разумеется, втихомолку да тех, кто послабее. И разумеется, не магов – на тех, как известно, наезжать себе дороже. Но теперь он вроде сменил жизнь на более спокойную да солидную, хотя – бытиё трактирщика особо нехлопотным тоже не назовёшь…