Николай Басов: Надежда

Корабль вообще-то был из Юго-Западного моря, но, по словам капитана, он не раз ходил и вдоль побережья Южного континента. Правда, редко, потому что племен там водилось не слишком много.

Когда Трол разместился в каюте, которую Шафир выделил им одну на троих, Кола решил потолковать об этом с Ринис.

— Я думаю, он работорговец, — объявил принц, нимало не заботясь о том, что его голос отлично слышен, вероятно, даже не на палубе, а в «вороньем гнезде», на клотике главной мачты корабля.

— Ну и что? — лениво спросила Ринис.

— Он утверждает, что выторговывал у южан нешлифованые алмазы, слоновую кость и магические амулеты. А туда возит железо и изделия из стекла. Но я ему не верю, — подвел, как ему казалось, свои аргументы к логическому завершению Кола.

— Ну и что? — снова спросила Ринис.

— Он не внушает доверия, — еще раз попробовал растолковать свою идею принц.

— С нами он будет мягок, как шелк, — спокойно решила волшебница. — А если нет…

Больше она ничего не добавила. Но оказалась права.

На вторую неделю плаванья, когда еще и Шонмор не прошли, Шафир вдруг стал говорить, что у него маловато воды, что у него кончаются запасы провианта, захваченного в Кадоте, а потому его пассажирам, хотя они и заплатили, чтобы путешествовать с комфортом, придется довольствоваться матросским пайком.

Ринис, выслушав его, положила ему руку на плечо… И капитан присел от боли, а когда сумел выпрямиться, рука у него отказала полностью, он даже не мог понять, что же с ней не в порядке.

— Если ты еще хоть раз заговоришь о том, что не способен выполнить свои обещания доставить нас туда, куда нам нужно, — мило улыбаясь, известила его Ринис, — я выключу тебе вторую руку. Если принять во внимание, как ты обращался со своими людьми, жить тебе после этого останется только до следующего шторма, а потом, в один прекрасный день, мы не найдем тебя на корабле… Что поделаешь, иногда за борт смывает даже капитанов.

— Я передумал, — тут же ответил Шафир, нервно облизывая губы и оглядываясь по сторонам, чтобы понять, кто из его подчиненных уже понял, что он стал одноруким. — Для драгоценных господ у меня отныне все будет самое лучшее, и даже куда лучше, чем для меня.

— Вот и ладно, — решила Ринис. — Чтобы ты не забыл о своем обещании, походи денек с такой рукой, а потом я тебя, пожалуй, вылечу.

— Не очень-то приятная компания, — мрачно заявил Кола, когда они ушли с палубы в каюту.

Трол, хотя он обычно не вмешивался в такие передряги, проговорило усмешкой:

— Моряки часто бывают трудноуправляемыми. Раньше, правда, мы этого не замечали, просто потому, что… иногда я тренировался на палубе.

— Ты думаешь? — осторожно спросил Кола. — Если так, тогда… может быть, мне тоже разок размяться на палубе?

— У тебя не получится, — отозвалась Ринис. — Кроме того, ситуация уже поправилась.

Она вернула капитану способность двигать рукой лишь к вечеру, и после этого все разговоры о том, что по мере продвижения на Юг возникают какие-то трудности, прекратились. Теперь плаванье проходило куда спокойнее, чем вначале, потому что даже команда стала упредительной, словно лощеные слуги на великосветском рауте… Разумеется, если не считать штормов, которые налетели на них сразу за Шонмором, а потоми приблизительно у Ибрийского полуострова. Там пришлось даже прятаться в каком-то порту, название которого Трол забыл спросить.

Все время плаванья он почти не выходил из каюты, потому что ему было трудно ходить по постоянно кренящейся палубе, потому что в лицах окружающих людей он читал удивление — зачем такой старик пустился в это плаванье? И еще, пожалуй, хорошо скрываемое раздражение — зачем он путается под ногами, почему его вообще везут с такими хлопотами на край света, зачем он вообще нужен? И, конечно, главное — неужели этот дряхлый дед, за которым приходится ухаживать как за ребенком, и есть тот самый Разрушитель Империи, о котором столько рассказывают люди по всему миру?

А Трол, тем не менее, проникался спокойствием и удивительной уверенностью, что все будет хорошо, что со своей частью работы он справится.

Это действительно не укладывалось в сознании — он был слаб, у него пропали почти все навыки боя, у него не осталось ничего, что он мог бы противопоставить врагу, тем более такому сильному врагу, какой была Такна, да еще в союзе с Червочином… А он был спокоен, едва ли не умиротворен.

Он просто ждал, когда произойдет все, что должно с ним произойти по плану Ринис.