Роберт Говард: В зале мертвецов

— После всего, что случилось, этот город для меня становится адски горяч. Я ухожу. Прощай, Семирамида.

— Ты не останешься провести со мной последнюю ночь?

— Не в этот раз. Я должен попытаться найти этого мерзавца Нестора. Если бы идиот не распустил язык, закон не напал бы на мой след так быстро. У него столько богатств, сколько человек может унести, а я остался ни с чем. Может, мне удастся заставить его отдать мне половину. Если нет…

Конан провел пальцем по лезвию меча.

Семирамида вздохнула.

— Пока я жива, у тебя всегда будет в Шадизаре место, где ты сможешь укрыться. Поцелуй меня на прощание.

Они кратко обнялись, и Конан исчез как тень в ночи.

Близ Коринфской Дороги, которая ведет на запад от Шадизара, в трех полетах стрелы от городских стен, стоит фонтан Нинуса. Если верить тому, что рассказывают, Нинус был богатым купцом, страдавшим от изнурительной болезни. Во сне ему явился бог и пообещал излечение, если купец построит фонтан около дороги, идущей в Шадизар с запада, чтобы путники могли умыться и утолить жажду, прежде чем войдут в город. Нинус построил фонтан, но история не говорит, излечился ли он от своей болезни.

Через полчаса после своего бегства из таверны Абулета Конан обнаружил Нестора, сидящего на бортике фонтана Нинуса.

— Ну и как твои успехи с семью бесценными камнями? — спросил Нестор.

Конан рассказал, что произошло с его долей добычи.

— Теперь, — сказал он, — поскольку из-за твоего длинного языка мне придется покинуть Шадизар, и поскольку у меня нечего не осталось от сокровищ, будет справедливо, если ты разделишь свою часть со мной.

Нестор хрипло, невесело рассмеялся.

— Моя доля? Парень, вот половина того, что у меня осталось. — Он вынул из кошеля две золотых монеты и бросил одну Конану. Конан поймал ее.

— Я должен ее тебе за то, что ты вытащил меня из-под той падавшей стены.

— Что с тобой случилось?

— Когда стражники загнали меня в угол, мне удалось перевернуть стол и придавить нескольких. Я подхватил цацки, завязанные в плащ, перебросил узел через плечо и бросился к двери. Одного, который пытался меня задержать, я прирезал, но второй распорол мечом мой плащ. Все золото, все драгоценности высыпались на пол, и все, кто там был — стражники, судья, посетители — бросились их собирать, как сумасшедшие. — Он показал дыру в плаще длиной в два фута. — Полагая, что от сокровищ мне будет мало пользы, если мою голову выставят на колу над Западными Воротами, я убрался оттуда, пока это можно было сделать. Выбравшись из города, я осмотрел плащ, но все, что я нашел — вот эти две монеты, которые застряли в складке. Одна из них твоя.

Мгновение Конан хмурился. Затем широко ухмыльнулся. Низкий гортанный смех родился в его горле и перешел в громоподобный хохот.

— Отличная пара искателей сокровищ мы с тобой! Кром, ну и посмеялись же над нами боги! Вот это шутка!

Нестор сухо усмехнулся.

— Я рад, что ты видишь забавную сторону вещей. Однако, я не думаю, чтобы я или ты были теперь в безопасности в Шадизаре.

— Куда ты направишься? — спросил Конан.

— На восток. Собираюсь поступить наемником в армию Турана. Говорят, король Йилдиз нанимает бойцов, чтобы превратить свою шайку-лейку в настоящую армию. Почему бы тебе не пойти со мной, парень? Ты рожден, чтобы быть солдатом.

Конан покачал головой.

— Это не для меня — весь день маршировать взад-вперед по тренировочному плацу, пока какой-нибудь тупоголовый офицер орет: «Шагом марш! Пики вперед!» Я слышал, на Западе можно найти неплохую добычу. Попробую пока заняться этим.

— Ну что ж, да пребудут с тобой твои варварские боги, — сказал Нестор. — Если передумаешь, найдешь меня в казармах Аграпура. Прощай!

— Прощай! — ответил Конан.

Не говоря больше ничего, он зашагал по Коринфской Дороге и вскоре затерялся в ночи.