Андрэ Нортон: Рыцарь снов Мохнатая магия

Бертал провёл языком по губам. Неуверенно взглянул на императрицу Квендриду, сидевшую в пещере своего трона. Пальцы его сомкнулись на рукояти церемониального меча.

— Несмотря на всю свою дерзость, — возразила старая императрица, — Очалл открыто не выступит против меня. Но есть и тайные пути, да. Я не сомневаюсь, что он намерен со своей обычной эффективностью устранить всех противников. И так как Каскар полностью в его власти, преград его замыслам не предвидится. Увидеть, как всё, ради чего боролись мы с мужем, ради чего старался Пиран, увидеть, как всё это погибнет из-за этого… этого человека!.. — она ударила кулаком по столу, голос её прозвучал глухо и напряжённо.

— Если смерть одного человека, о котором мы знаем только лишь, что он где-то существует, может спасти нашу землю, по мне это достойное деяние! — взгляд её остановился на шамане, словно требуя от него ответа. Но тот молчал.

— Хорошо. Быть по сему. Сделать как можно скорее. Но ещё один человек должен знать об этом…

Все удивлённо посмотрели на неё.

— Герцогиня Текла. Она уже на пути сюда, где её ждёт церемония обручения — с Каскаром. Мы хорошо знаем, что делает она это вынужденно и под угрозой. Однако она любит свою страну и не хочет увидеть её под пятой Очалла, поэтому она идёт. Нам тоже нужен Олироун, но мы не разграбим его, как это сделал бы Очалл. Теклу любят в её стране. Её народ восстанет, даже если бы это означало разорение страны.

Мои лазутчики передали мне много сообщений. В Олироуне уже неспокойно. Распространяются слухи, что Текла выходит замуж по принуждению. И поэтому мы должны убедить её, что ей не обязательно выходить за Каскара…

— Царственное великолепие, — осмелился заговорить Урсвик, советник, когда его госпожа умолкла, чтобы перевести дыхание, — разумно ли это? Следует ли ей знать? Когда всё будет проделано до её прибытия?

Императрица кивнула.

— Она должна знать. Должна понять, что мы делаем это и ради блага её земли. Это сделает её впоследствии сговорчивей, когда мы предложим ей соединиться с Берталом. Если Каскар умрёт так, что она не поймёт причины, она может уехать в Олироун и заключить союз, который нам не будет выгоден. Но если она поймёт, что ей не придётся обручиться с Каскаром, в облегчении она может принять сторону Бертала. И твой долг, — теперь ястребиные глаза старой правительницы устремились на принца, — ухаживать за ней со всем искусством, о котором я так наслышана…

Принц вспыхнул. Он открыл рот, словно собираясь ответить, но императрица продолжила:

— Ты, Оситес, приведёшь её сразу после прибытия в мои личные покои. Я дам ей понять, что мы сделали и почему. Никого другого я не могу просить рассказать об этом. Каскар… — она перевела дыхание и заговорила снова. — Каскар — сын моего сына по плоти, но не по духу и уму. Я верю в древние легенды об одержимых. Не знаю, как добился Очалл этой перемены в нём. Может быть, тебе стоит заняться этим, мастер, — взглянула она на Мелколфа. — Может, Очалл тоже владеет машинами, которые могут изменить душу человека? Или, Оситес, он может призвать себе на помощь Неограниченную Силу?

— Может быть, — негромко ответил шаман.

Квендрида взглянула на него, и впервые лицо сё приобрело удивлённое выражение.

— Ты говоришь серьёзно, преподобный!

В голосе её прозвучало то же изумление.

— Да, царственное великолепие, этого можно достигнуть и мыслью. Есть способы мыслью подавить личность человека. Как Мелколф с помощью своей машины может поместить душу одного человека в тело другого в альтернативном мире. Очалл не из числа Просвещённых. Однако это не означает, что ему не известны способы подавления души нашего бедного принца. Он сделал Каскара копией самого себя.

Советник Урсвик наклонился вперёд.

— Но если это так, нельзя ли разорвать его заклинание? Почему ты не сказал этого раньше? Как Просвещённый, ты можешь…

— Ничего я не могу, — гневно прервал его Оситес. — Душа Каскара давно погибла. Вы думаете, — он поднял голову, переводя взгляд от одного к другому, — я не пытался? Не знаю, какую силу призвал Очалл, но её невозможно сломить. Не думайте плохо о Каскаре: он всего лишь беспомощное орудие в руках целеустремлённого и злого человека. И теперь мы замышляем его смерть — и смерть ещё одного, совершенно невинного человека. И говорим, что это должно быть сделано ради блага Улада.

— Ты знаешь, что должно… — голос императрицы прозвучал почти умоляюще.

Оситес кивнул.