Майкл Суэнвик: Танцы с медведями

— Милостивый государь, — не сдавался Даргер, выговаривая слова тщательно и медленно в надежде, что этот персонаж, несомненно, иностранец, немного понимает по-английски. — Нам нужна самая лучшая гостиница или в крайнем случае…

Человек бешено затрясся, и его плащ распахнулся, обнаружив веревки, опутывавшие его тело, руки и ноги. Даргер остолбенел и в тот же миг разглядел, что мужчина привязан к невысокому столбу. Вбитые в землю колышки, к которым крепились веревки, удерживавшие пленника в полной неподвижности.

Он был распялен, как козел на тигриной охоте.

Выплюнув остатки истерзанного кляпа, несчастный прохрипел:

— Киберволк!

Из церковных теней метнулось что-то серое и мохнатое, блеснув металлическими клыками. Тварь прыгнула прямо Даргеру на грудь. В изумленной панике тот развернулся, чтобы бежать, но запутался и упал на спину.

Это его и спасло.

Волкообразное туловище пролетело над Даргером, не причинив ему вреда. Одновременно он услышал тройной сухой треск — Довесок выстрелил из своего калаша. Из тела монстра забили струйки темной жидкости. Ему полагалось сразу умереть, однако киберволк лихо приземлился на четыре лапы и тотчас же с рычанием кинулся на коня Довеска. Тот забился в истерике, и хозяину пришлось его унимать. В этот момент принц Ахмед, которого при всех его недостатках нельзя было обвинить в трусости, выхватил свой скимитар и поскакал вперед, закрывая Довеска от нападающего.

Монстр прыгнул.

Они сплелись: волк и посол свалились со вставшего на дыбы жеребца.

Вдруг огромная ручища сунулась в клубок плоти и без малейшего усилия выдернула оттуда волка. Тот мотал головой, яростно щелкая челюстями, из пасти летели искры. Но Энкиду, самый большой и дюжий из неандертальцев, был неустрашим. Он схватил волка за горло, затем поднял бьющуюся тварь в воздух и резким движением свернул ей шею.

Энкиду швырнул врага наземь. Голова монстра безжизненно перекатывалась, но лапы еще скребли грунт, ища опоры. Кое-как ему удалось встать. Но тут подоспели второй и третий неандертальцы — Голиаф и Геракл — и принялись топтать ему хребет тяжелыми сапогами. Пять, шесть, семь раз опустились их ноги, и, наконец, тварь замерла.

Дохлое чудовище представляло собой противоестественную смесь волка и машины. Зубы и когти у нее были сделаны из заточенной стали. Там, где кусок шкуры оторвался, тускнели и гасли крохотные огоньки.

— Быстрый ум, да? — насмешливо произнес Энкиду. — Хрен тебе.

Он и его товарищи как по команде развернулись и зашагали обратно к фургонам. Кучка их братьев до сих пор стояла на страже бесценных сокровищ, заключенных внутри.

Весь бой, от начала до конца, занял меньше минуты.

Довесок спешился и занялся принцем Ахмедом, пока Даргер развязывал незнакомца. Веревки спали, и мужчина, шатаясь, поднялся. Одежда русского покроя и черты лица явно свидетельствовали о том, что мужчина не мог принадлежать к представителю иного народа.

— Вы в порядке, сэр? — спросил Даргер.

— Спасибо! Ты спас мне жизнь. Чудовище могло меня убить, — ответил тот и расцеловал Даргера в обе щеки.

— Что ж, весьма признателен, — сухо заметил Даргер.

Довесок поднял голову от распростертого тела.

— Даргер, с послом нехорошо.

Быстрый осмотр павшего не обнаружил ни сломанных костей, ни иных серьезных повреждений, за исключением четырех длинных царапин, которые киберволк оставил на щеках принца. Однако Ахмед был не просто в обмороке, но и смертельно бледен.

— Что еще за запах? — Довесок склонился над послом и глубоко втянул воздух. Потом он подошел к убитому волку и понюхал его когти. — Яд!

— Уверен?

— Точно, — Довесок с отвращением наморщил нос. — Так же как не вызывает сомнений, что волк был уже мертв, когда напал на нас, и давно. Его плоть начала разлагаться.

Даргер считал себя человеком науки. Тем не менее мурашки суеверного ужаса пробежали у него по позвоночнику.

— Но как?

— Не знаю, — Довесок поднял волчью лапу — из подушечек пальцев торчали странно коленчатые металлические косы — и уронил ее обратно. — Давай-ка позаботимся о нашем нанимателе.

Под руководством Довеска двое неандертальцев принялись за дело. Они извлекли из горы багажа, привязанной к крыше фургона, носилки и осторожно уложили на них бесчувственное тело принца. Затем старательно натянули на свои ручищи шелковые перчатки и отнесли носилки к заднему фургону. Довесок почтительно постучал. В двери открылось смотровое окошечко.