Светлана Тулина - Конан и райская яблоня

Никогда не пейте с магами…

Мысль была мутной, но здравой. Здравые мысли — они ведь всегда ужасно важные. Солидные такие, достойные и чрезвычайно неторопливые. Они никогда не спешат. Это ниже их достоинства, надо полагать. И потому приходят они обычно с весьма заметным опозданием.

Как правило — на следующее утро…

Голова болела.

Впрочем, сказать так о голове в данном конкретном случае было то же самое, что сказать о горах северной Гипербореи, что в них иногда встречаются гномы.

Ну да. Конечно.

Встречаются.

Этак штук по пять долбанных гномов на каждый долбанный кубический метр этих самых в конец и насквозь продолбанных северогиперборейских гор, провалиться бы им вместе со всеми вечно долбящими их гномами куда подальше!..

Голова болела…

Все маги — сволочи.

Немногим лучше змей. А, может быть, даже и не лучше. Хуже. Может быть. Все. Даже те из них, которые поначалу кажутся вполне приличными. Такие как раз таки на поверку и оказываются самыми мерзкими. Потому что с ними, такими приятными и безобидными на первый взгляд, потихоньку теряешь бдительность и как-то забываешь, что они — тоже маги. И о том, что все маги — сволочи, тоже как-то забываешь. С ними, с магами этими, которые приличными выглядят, вообще нельзя иметь никаких дел. Даже пить.

Пить — особенно.

Никогда не пейте с магами!..

Эрлик ее забери, как же она болит-то…

Впрочем, все остальное тело тоже чувствовало себя не так, чтобы очень. В животе бурлила та дрянь, что была выпита уже под утро, когда обнаглевший вконец трактирщик вместо вполне приличного офирского красного стал наливать к кружки какую-то откровенную местную кислятину, недобродившую как следует даже и кто знает чем для крепости забодяженную. Такую гадость только по большой пьяни и можно приличным постояльцам подсовывать, да и то — только под утро, когда они начинают относиться к окружающему миру с повышенным уважением.

И вот теперь, стало быть, это, под утро с большим уважением выжранное, настоятельно просилось наружу, пока еще, правда, пребывая в нерешительном раздумье — а каким, собственно, путем ему на эту самую ружу податься? Верхним, так сказать, или нижним?.. Но выйти оно, похоже, вознамерилось всенепременнейше. А потому вставала насущная проблема экстренного приведения тела в вертикальное положение.

Нассущная…

Ну да.

И эта — тоже. Вино — оно ведь тоже жидкость. В какой-то степени. А жидкость — она, знаете ли, дырочку завсегда найдет. И желательно, чтобы произошло это все-таки не внутри помещения. И так этот трактир — один из немногих, которые не спешат быстренько прикинуться закрытыми при виде направляющейся к их дверям мощной фигуры благородного варвара…

Конан опустил ноги с широкой лежанки, наощупь пытаясь нашарить скинутую вчера зачем-то обувку. Вот же приспичило непонятно зачем разуваться, ищи ее теперь… Но вместо привычных сапог пальцы нашарили лишь какие-то подозрительные переплетения ремешков.

А…

Ну да…

Сандалии.

Кажется, это кожаное обувное недоразумение называется именно так. Ими с Конаном поделился как раз этот самый маг, показавшийся поначалу почти что и приличным почти что и человеком. Потому что сапоги свои Конан вчера таки пропил. Вернее, не вчера — за крохотным оконцами как раз уже начинало потихоньку светлеть. Так что считай, что сегодня пропил. С большим, так сказать, уважением…

Никогда не пейте с магами…

Ноги болели.

Кое-как пропихнув пальцы под скрипучие ремешки, вихляющиеся, словно бедра у пьяной танцовщицы, Конан попытался привести себя в вертикальное состояние при помощи рук. Он был упрям, как и любой киммериец. И поэтому с третьей попытки это ему удалось. Ну — почти удалось.

Руки подгибались и тоже болели. Особенно — правая.

Но это-то как раз понятно — вчера, пока градус не достиг еще пика повышенной уважительности, сдуру занялся он с тем самым поганым мажонком рукоборством.

Рукоборством.

С магом.

Ну да.

Милосердная память не показывала, чем же в конце концов идиотство сие завершилось, только ведь это и без документальных подтверждений понятно любому… хм… варвару. Даже из Киммерии.

Маги — они и вообще существа довольно мерзкие. И чем старше да опытнее — тем мерзее. Словно хороший человеческий характер и глубокое постижение магического искусства — вещи взаимоисключающие. Как вода и вино. Не может их быть в одном сосуде одинаково много. Чем больше одного — тем меньше другого.