Gamemaster (СИ)

- Что, в залы Валгаллы торопитесь? - ощетиниваюсь, словно мартовский кот и добавляю льда в голос.

- А ты, что, рассчитываешь нас обоих убить? - голос бритоголового Эрика сочиться язвительным сарказмом. Сам он уже присматривается к тому, как меня половчее прихлопнуть.

- А мне и не придется этого делать. За меня это сделают твари. И кстати! Если бы не я, они бы уже сейчас вас доедали.

После этих слов, Эрик, чью шкуру я буквально несколько секунд назад спас от когтей погани смешался, а на лице его возникло несколько растерянное выражение. Решив ковать железо, не отходя от кассы, я добиваю их последним, решающим аргументом.

- Раз мне не верите, то послушайте сами!

В остроге и впрямь творится что-то нехорошее. Местные кабыздохи надрывались по всему острогу, хором завывая. Кое-где слышны первые вопли и дикие крики умирающих. Видимо, твари полезли за стены со всех сторон одновременно.

Эти орлы переглянулись, после чего Эрик, который, кажется, был мозговым центром в их двойке, вновь подал голос:

- И что ты предлагаешь?

- Для начала уберите свои железки! У нас сейчас есть общий враг и личные неурядицы можно отложить на потом - Эрик, секунду подумав, соглашается кивком головы - дальше, вы принимаете мою группу. Действуем сообща и тогда сможем спасти свои шкуры. Если нет, нас разорвут поодиночке.

- Откуда мы можем знать, что ты не ударишь нам в спину. Мы ведь хотели тебя убить!

- Клянусь Перуном Молниеруким - я очень вовремя вспомнил о покровителе всех славянских воинов - Сегодня, пока мы сражаемся вместе, я сражаюсь за вас, как за себя самого.

Дана клятва именем Бога. В случае, если Вы ее нарушите, Перун покарает вас за клятвопреступничество.

Они переглядываются и Эрик вновь согласно кивает.

- Времени в бою спорить не будет, поэтому действуем быстро и слаженно, время впустую не тратим. Иначе все к праотцам сегодня отправимся!

- Согласны! Веди, варяг.

- Поклянитесь тоже!

Они переглянулись и хором ответили:

- Клянемся Одином...- но я их тут же язвительно перебиваю.

- Своим Одноглазым будете на базаре клясться, я в курсе, что он покровительствует лжи и обману. Тором или Фрейром клянитесь.

Они вновь переглядываются, не скрывая улыбок, и теперь Эрик произносит:

- Клянусь сражаться за тебя, как за себя самого. Да отвернется великий Фрейр от меня, если нарушу свои слова.

Олаф, повторяя за Эриком, клянется молотом Тора.

Харизма +1

Я кидаю им инвайты в группу, краем глаза отмечаю их тринадцатый и пятнадцатые уровни, а также профессии Сокрушитель и Налетчик. Это, надо полагать, скандинавские аналоги славянских Богатыря и Головореза. После чего мы выстраиваемся клином и торопливо бежим по темным переулкам. В некоторых домах и подворьях слышны крики и вопли, в паре мест занимается пожар, но мы не меняем курса. Тем несчастным, с которыми прямо сейчас разделываются рейдеры нечисти, мы уже ничем не поможем, а у меня стоит задача спасти все селение, а не отдельных жителей. Я глушу призывы своей совести и не меняю направления. Периодически то слева, то справа выскакивают одиночная погань, но нам они угрозы не представляют. Мы быстро разделываемся с теми, у кого хватает ума напасть, прочие разбегаются. Я веду свою микрогруппу к южным воротам, именно там слышаться звуки ожесточенной схватки.

Выскочив на свободное от посадских построек пространство перед главными воротами острога, я в свете караульного костра и факелов, вижу, как прямо перед воротами в кругу стоит десяток дружинников, которые обороняются от множества вражеских "прыгунов" и "кошек". Из-за стен слышится многоголосый вой и визг, оттуда, прямо через стену, непрерывно прыгают новые твари. На земле в лужах крови уже валяется с десяток трупов. И людских и нечеловеческих. Еще успеваю обратить внимание на то, что в двух башенках сбоку от врат засели стрелки, которые непрерывно стреляют из луков. И, что характерно, стреляют не внутрь стены, а наружу. Значит там дела еще хуже, чем здесь. Мы врываемся в толпу погани и начинается мясорубка. Я, на бегу включив ауры, непрерывно наношу удары и закрываюсь от ответных выпадов когтистых лап, клыкастых пастей монстров. При свете костров, я лучше разглядел своих противников и с омерзением и ужасом осознал, что тела многих из них состоят из человеческих запчастей. Сейчас собранные, словно из детского конструктора, жутко, немыслимо изменённые тела, исковерканные больной фантазией неведомого Франкенштейна, выглядят пугающими и отвратительными. Темная, осклизлая кожа, под которой темнеет сетка набухших кровеносных сосудов, неестественно вывернутые людские головы, с замершими навечно бессмысленными, измененными лицами. На лицах черными провалами выделяются нечеловеческие глаза, пугающие жуткой, противоестественной пустотой взгляда тварей. От одного их вида меня передергивает. Мне приходится приложить всю силу воли, чтобы унять задрожавшие вдруг поджилки и задавить зародыш страха внутри. Сражаться, и точка.