Николай Трой - Война Теней (СИ)

Соглашаясь, Вы обязуетесь выполнять следующие требования...

Требований оказалось просто неприлично много. Я ограничился тем, что ознакомился с основными, вроде "не хами", "не разбойничай" и тому подобными.

Допуск в Триполье разрешен!

Отношение с городскими властями: хорошие.

Огнев посторонился. Я двинулся к землянке, девчонка и староста пошли следом, о чем-то быстро шушукаясь. Я уже хотел нырнуть под пологом вниз, по земляным ступеням, когда услышал конский всхрап и ругань.

Это было так неожиданно, что я выпрямился. Моему взгляду предстала необычная для лесного поселения картина: паренек (язык не поворачивается назвать пацана игроком) в красной шапке, окантованной барсучьим мехом, с трудом удерживал под узду коня. Лошадь явно нездешняя, о чем говорила попона с неславянской символикой и арбалет в излуке седла.

-- Что за Сивка-бурка? -- спросила Ангел в кружевах.

Брови Огнева сдвинулись.

-- Да поймали сегодня ночью вместе с седоком. Молчит, зараза, не признается -- ни кто он, ни куда ехал. Ездок молчит, конечно, не конь. А ведь через наши земли гнал, дороги не разбирая. В компании опытных бойцов. Мы их остановить хотели, а они за луки свои заморские схватились. Вот так битва была. Хорошо, Анжелка с Хранителем помогли, перебили супостатов. А этого, их болванчика неодушевленного, Микола поленом по затылку и огрел. Сейчас в порубе отлеживается. Не Микола, петух тот заезжий.

То есть людей-игроков славяне перебили, вместе с Хранителем (хотел бы я посмотреть на того, кто Хранителя убьет!), а их бота захватили?

Хм... зачем бота перевозить? Мажоры, что ли, лютуют? Даже слуге коня купили!

Неожиданно для себя я спросил:

-- А можно мне на него взглянуть?

Во взглядах Огнева и Ангела в кружевах проснулась подозрительность. Секунду я трепыхался в сети их взглядов, потом староста разрешил:

-- Ну, пойдем в поруб, взглянешь. На нарушителя, конечно, не на поруб.

И вновь меня пропустили вперед, только на этот раз я всерьез подозревал, что ладонь Огнева теперь покоилась на обухе топора, заткнутого за широкий пояс.

Меня провели к порубу. Походя я помог Миколе разобраться с управлением конем, савраска сразу угомонился, чем я заслужил застенчивую благодарность.

-- Гляди, Лис, -- буркнул Огнев, отодвигая засов на круглой, как в доме хоббитов, двери.

Сначала я ничего не заметил, только вздрогнул от исходящего изнутри холода. Кто бы там ни лежал, я ему посочувствовал. Так и околеть недолго.

Потом я узрел в углу глубокой землянки с низким потолком кучу сена и темных тряпок. Мгновением позже, когда глаза окончательно привыкли к мраку, понял, что тряпки -- на самом деле спящий человек. Не игрок, а именно персонаж человеческой расы, НПС. Его профиль был закрыт.

Приблизившись осторожно, я попытался рассмотреть лицо спящего. И был разочарован. Ни одежда (простенький камзол путешественника из бычьей кожи, такие же штаны и сапоги), ни снаряга (широкий пояс с бронзовой бляхой, короткий меч в примитивных ножнах), ни внешность мне были незнакомы. Единственный вывод, который я смог сделать, -- это не боец. А если и боец, то очень низкого уровня. После достижения десятого уровня фигура персонажа начинает меняться: появляются мышцы, раздаются вширь плечи и грудная клетка, на коже возникают шрамы. В общем, матереет персонаж. А этот -- задохлик. Точно -- чей-то слуга.

Я выпрямился. Огнев понял все с полувзгляда, ухмыльнулся в бороду, уронил:

-- Что ж, пойдем тогда, Серый Лис, трапезничать.

В землянке было душно и дымно из-за очага без дымохода.

Распахнув тужурку, Огнев шумно скреб ногтями волосатую грудь, развалившись на лавке. Я на автомате поглощал пресную похлебку из трав и каких-то корешков, вылавливал редкие куски куриного мяса да запивал все свекольным квасом. Попутно гадал: есть ли в здешнем селе знахарь, травмы мне вылечить?

-- И знахарь есть, -- успокоил Огнев, -- и кузнец, сбрую твою починить. А вот рынка, чтобы ты добро продал, нету. Другие у нас в Триполье порядки, не купеческие.

На этом осторожные расспросы я прекратил, предпочитая восстанавливать Здоровье и Выносливость. Впрочем, Огнев сам стал рассказывать:

-- Вятичи мы, -- говорил мужик с крестьянской обстоятельностью. -- Лесовики, охотники, исконной веры люд.

Мне на миг представилось его истинное лицо. Бородатый учитель истории или культорологии, вместо дачи или отдыха с палатками отправляющийся с единомышленниками в виртуальные просторы Утгарда. Догадка показалась верной -- молодые ребята ведут себя несколько иначе, не так серьезно. У тех доминирует тяга к пафосным символам и названиям.