Натали Якобсон: Грайамор – охотница на драконов. Заколдованная леди

– А чем объясняется такое увлечение драконов золотом и драгоценными камнями?

– Одной древней легендой. По преданиям все драконы это слуги солнечного божества, которое подняло восстание на небесах. Едва оно пало, как свет солнца пал на землю вместе с ним и обратился в золотоносные жилы и залежи драгоценных камней. Поэтому золото напоминает драконам о периоде их величия. Тогда они еще не были монстрами.

– Занятно! – Грайамор смотрела на магическое зеркало. Оно силилось что-то показать. В нем мелькали дремучие леса и странные существа, скачущие по чаще. Кажется, это лешие. Если только она не ошибалась. Грайамор еще никогда не общалась с волшебными существами. Она правила страной людей. Лишь изредка ей удавалось увидеть издали фей, нимф и русалок. В прежние времена в Ливеллине их было куда больше, чем людей, но теперь почти всё население страны составляли люди.

– Если увидишь в чаще или горах золотую статую драконьего божества, то беги от нее! Она, наверняка, живая и кровожадная, хоть и очень красивая, – назидательным тоном предупредил скелет.

– Это статуя дракона? Или человека, поросшего чешуей?

– Это статуя ангела.

Грайамор изумленно выдохнула.

– То есть вид божества это обманка, чтобы заманить в ловушку?

– Можно и так сказать. Это ее исконный вид.

– Ты сказал ее, а не его?

– Да, их божество носит девичий лик, но он обманчив.

– А в дракона она превращается?

– Нет, но она дышит огнем. Ее почитатели используют серп, как орудие убийства и орошают кровью жертв засохшие поля, чтобы призвать ее. Стоит пролить над ними кровь, и на полях вырастет черная рожь, плодящая монстров, которые заскачут шабашом и укажут место, где стоит ее живая статуя.

– Для чего это всё нужно?

– Чтобы приблизить апокалипсис и приход ее полной власти над разрушенным миром. В твоей стране много ее почитателей.

– Я о ней и не знаю. В Ливеллине чтят королеву фей, которую своими глазами никто не видел, короля эльфов, который приезжал с визитом лишь к моему отцу, а еще рогатую богиню зазеркалий, сверкающую богиню луны и звезд, богиню радуги и богов войны. Я почитаю последних больше всего. Воевать – мое призвание.

– Только с драконами! – подчеркнул скелет.

– Только драконы нападают в последние время.

– А раньше на Ливеллин шли войной многие охотники за легкой наживой. Тут богатые края. Как думаешь, почему желающих завоевать страну поубавилось?

– Даже не знаю! У нас усилилась оборона с тех пор?

– Какое-то зло появилось в стране. Оно черное и мрачное. Даже мне от него плохо, хотя сам я почти что черный маг. Почти… Иногда я способен на что-то доброе. Вот, например, дать совет тебе. Ты милая, юная, неиспорченная. Тебя легко было бы совратить дурными советами, но я от этого воздерживаюсь.

– Еще бы! Я ношу тебе подарки.

– Подарки ничего не стоят. Они лишь дань вежливости. Есть много колдунов, которые обманут тебя и погубят за твои же дары.

– Ты не из таких? – поддела его Грайамор.

– Ты же до сих пор жива, здорова и не страдаешь от порчи.

– Я чувствую, как горю живьем, едва к границам страны подлетает дракон. Многие сказали бы, что это и есть порча. Меня заколдовали! Натравили на поиск поединков с монстрами, в которых я могу погибнуть.

– Не можешь! – на глазок определил скелет. – У тебя особенная кровь. Золотистая кровь – это символ избранности.

– Так мне стоит отправляться на ловлю особенного дракона или отсидеться в замке, подождать пока он сюда прилетит?

– Я же сказал тебе, что он сюда не прилетит.

– Почему? Зеркало так сообщает? – Грайамор, как ни присматривалась, а видела в зеркале лишь дикие леса. Никаких тайнописей, сообщающих судьбу, на стекле не проступало. Очевидно, скелет мага видел больше.

– Меня влечет к этому необычному дракону, – призналась Грайамор.

– Больше, чем к другим драконам?

– Намного больше! Может он – моя смерть?

– Тебе девятнадцать лет! Еще рано умирать!

– В моем роду была одна королева, которая утонула в девятнадцать лет. Говорят, она стала русалкой.

– Скорее любовницей водяных.

Грайамор засмущалась. Скелет знал что-то компрометирующее о ее предках. Сам он прожил почти сотню лет до того, как принял яд в этой башне и стал мертвым советником королей из ливеллинской династии.

– Ты не поможешь мне принять решение?

– Ты должна принять его сама.

– Но я принесла тебе обруч. Ты принял его, значит должен расплатиться, – напомнила она.

Минуту скелет, молча, пялился в зеркало и точно видел там что-то такое, чего не видела сама Грайамор.