Владимир Макарченко: Вначале было…

© Владимир Макарченко, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уж скоро, проникшийся благим уважением к вере константинопольской, Владимир проведет крещение Киева, введя жителей его в воды Днепра. Уж скоро…

В земле же северян, легшей между реками Сулой и Супой, еще долго будет храниться власть над душами и судьбами людей издревле почитаемых ими богов – Мокоши и Волоса.

Не переча друг другу, первый избрал себе народ, осевший в лесах и промышлявший добычей лесного зверя и птицы, а второй взял под себя народ, занявшийся землепашеством и скотоводством на лугах приречных.

Мокоша предпочла для своего обитания огромные дупла вековых дубов, а Волос взирал на полян с высоты своего могучего древесного тела, высеченного когда-то умельцами прошлого.

По воле богов, народы, их почитавшие, жили в мире и братской дружбе, помогая друг другу в тяжкие годины кровавых набегов степного врага, а порой, и смешивая кровь в брачном единении молодых. Главным поводом общения этих родов была торговля – мена промыслов лесных на товары трудов пашенных.

Казалось; так будет всегда. Ибо, сила богов безгранична и вечна!

На исходе месяца изока 1 1 май , в разгар весеннего цветения, небольшой обоз из пяти повозок въехал в полянское поселение. Яркое солнце слепило путникам глаза. Они жмурились, прикрывая лица ладонями.

– Добрались… – Для себя только, или для окружающих тоже пробасил идущий впереди обоза громадный мужик, запустив широкую пятерню в густую русую бороду. – Вона, и Ярково жилище. Там станем.

Указанная мужиком деревянная домовина стояла особняком. С подходом обоза за частоколом на несколько голосов забрехали псы.

Тут же властно зазвенел женский голос:

– Цыц, горластые! Чего разбрехались?! – В ответ на строгий оклик хозяйки лай постепенно стих. За ограду выплыла дородная баба. – Здоров будь, Молох! Рады гостю желанному. Въезжайте во двор. Места хватит. – Хозяйка с

гордостью развела руки. – Вскоре и Ярок с сынами пожалует. Боярин ныне мужиков собрал. Праздник Волоса подоспел. Будем вместе пировать.

Пока женщина скороговоркой общалась с прибывшими, мужики успели распорядиться возами с поклажей, разместив все в указанном месте у ограды.

– К празднику и норовили поспеть. – С хитринкой в голосе пробасил Молох. – У нас не только дела торговые… С Ярком толковать буду.

Между тем, хозяйка с двумя своими дочками, приобщив и жену Молоха, начала хлопотать, готовя приезжим угощение. Уже вскоре пряный запах мясного отвара и созревающей просяной каши заполнил подворье и приятно защекотал ноздри обозников.

Младший сын Молоха, Вышата, покончив с выгрузкой и солидно подбоченившись, о чем-то перекликался с другими обозниками, не

обращая внимания на суету старших, но, не упуская случая бросить взгляд на двух хозяйских дочек, которые, с видом полного безразличия к происходящему, о чем-то тихо между собой перешептывались. Тем же занимались и трое его братьев.

В это время и появился во дворе, одетый в долгополую, шитую на груди цветными узорами рубаху, кряжистый мужик. Светлые глаза его светились явным удовольствием от всего увиденного. Радостная улыбка запечатлелась на его устах. Шел он медленной, но твердой поступью, направляясь по двору к Молоху. За его спиной, подражая походкой отцу, гуськом следовали три его сына.

Подойдя к гостям, Ярок в пояс склонился перед Молохом:

– Здрав будь!

– И ты будь здрав, Ярок! – Тоже отвесив низкий поклон, отозвался глава обозников.

Мужики стиснули друг друга в объятии. Следуя примеру Молоха, и другие стали подходить к хозяину с приветствием.

– Легок ли путь был? Ладно ли хозяйка без меня гостей приветила?

– Путь, знамо, нахоженный и не тяжкий. От восходу тронулись, к полудню добрались. Хозяйку же твою, Вестушку, корить не в чем. Она завсегда приветлива и добра. Аль не знаешь того?

– То и ладно! – Довольный ответом гостя, Ярок покашлял в мозолистый кулак. Кормить-то гостей будем, хозяйка?

Веста давно ждала этого вопроса, как сигнала к действию.

– Просим гостей дорогих и желанных разделить с нами все, что послал нам Волос от щедрот своих за труды наши.

Обождав, когда все насытятся щедро подаваемой хозяйкой пищей, Молох подошел к Ярку и Весте. Отвесив трехкратный земной поклон, загудел своим зычным голосом: