Елена Ковалёва: Записки Школозавры. Книга 1. Серые, зелёные, оранжевый. Фантастико-социальный роман

Девчонки, тихо переговариваясь между собой, обходили школу, поглядывая на слабо освещенные окна коридоров и кухни. Подойдя к окнам конференц-зала, из которых до сих пор лилась весёлая музыка, они пригнулись и некоторое время не решались заглянуть в зал, чтобы их случайно не заметили. Потом, распределившись по команде Батяни по одной на каждое окно, стали наблюдать за происходящим в зале. Лиле пришлось встать на цыпочки и зацепиться руками за подоконник, чтобы что-то увидеть – она была небольшого роста. Страшно не было, но из-за ночной прохлады каждая девочка немного дрожала, особенно неопытная в ночных прогулках и самая младшая Лиля, надевшая тоненькую олимпийку, которая совсем не грела. То, что девчонки увидели в щели задернутых жалюзи – а сбоку в промежутке между жалюзи и стеной часто остаются щели, особенно, если окна недавно открывали для того, чтобы проветрить помещение – их немного ошарашило. Ни накрытого к празднику стола, ни танцующих училок, ни музыкальной аппаратуры, которую обычно в праздники приносят в конференц-зал, не было! К тому же, было совершенно не понятно, откуда раздавалась музыка. Свет в зале был не яркий, а такой же приглушенный, как в кухне или в коридорах ночью – горело что-то типа дежурного электричества. За длинным столом сидели, как обычно сидят на планёрке, какие-то незнакомые люди. Во главе стола, на директорском месте восседала Зелёная Палочка. Было понятно, что шло какое-то важное совещание. Но почему ночью? И что за люди сидели за столом? Девчонки, отпрянув от окон и собравшись по сигналу Батяни под не высоким, но раскидистым деревом чуть поодаль от здания школы, стали высказывать свои мнения.

– Может, это новые спонсоры? – сказала Катюха.

– Во-первых, не спонсоры, а благодетели, а, во-вторых, почему ночью?

Конечно, Батяня была права. Раньше никем из воспитанников интерната не было замечено, чтобы деловые встречи проходили по ночам, и если бы кто-нибудь из детей увидел или услышал что-нибудь подозрительное, об этом сразу бы стало известно старшакам, а Батяня и Катюха учились в выпускном классе и непременно были бы осведомлены.

– Что всё это значит? И откуда музыка? Что-то тут происходит неладное, – констатировала Батяня. Это было и так понятно.

– Что теперь будем делать? – спросила Лиля. Может, назад полезем?

– Давайте ещё разок заглянем в окна. Смотрите очень внимательно за всем, что происходит. Может, кто-нибудь знакомых увидит.

– По-моему, там одни мужики сидят, – говорит Катюха.

– И все какие-то… одинаковые. Может, это инопланетяне? – робко предположила Лиля.

– Школозавры какие-то, – добавила Катюха.

С чьей-то лёгкой руки «школозаврами» в интернате называли всё, что было непонятно, странно. Иногда учителя и воспитатели так называли детей, но почему-то это было не так обидно, как «уроды», «идиоты», «дебилы» или «инвалиды». «Школозавра» – это что-то типа «абракадабры», – так объяснил детям учитель русского языка Нифигенич. Он даже к Лиле иногда так обращался: «Привет, Школозавра!» – и по-доброму это звучало, даже весело.

– Давайте, девчонки, по местам! – как обычно, голосом, не терпящим возражений, скомандовала Батяня.

Катюха и Лиля бесшумно пошли к своим окнам. Слышно было лишь, как шуршит под ногами опавшая листва, да весёлая музыка доносится из окон. Батяня по очереди заглядывала в каждое окно, стараясь ухватить как можно больше информации – с разных точек зал обозревался, не смотря на жалюзи и железные решетки на окнах, практически полностью. Музыка и даже смех по-прежнему звучали, и стало окончательно понятно, что это был какой-то обман! Лиля, чтобы получше разглядеть сидящих за столом, подтянулись, ухватилась руками за витую железную решётку и почти повисла на ней, лишь слегка упираясь носками кроссовок в стену. Вдруг руки её, не выдержав напряжения, буквально на какой-то миг расслабились, и Лиля грохнулась на землю.

– Атас! – скомандовала Батяня, и девчонки, стараясь не шуметь, но все-таки издавая топот и сопение, постоянно оглядываясь назад, побежали к своему балкону. По счастью, за ними никто не гнался. Простыня, раскрутившись, белела и колыхалась, как привидение.

Старшие стали подсаживать Лилю, она ухватилась руками за простыню и вдруг вскрикнула от боли в правой руке. Болело где-то в области локтя, да так, что казалось, глаза вылазят на лоб.

– Руку, наверное, сломала, вот дура! – в сердцах заметила Катюха.

– Лезь первая, – сказала ей Батяня. Я за тобой, потом будем Лильку тянуть.