Ульяна Гринь: Сообщница артефакта. Продолжение «Заложницы артефакта»

Нет! Хватит об этом. Выдумка или глюк, ничего не было. Только ребёнок реален, маленькая личинка, которая паразитирует в её животе. Это да, это есть. После первой и последней ночи с Фёдором на даче. Сама виновата, нечего было напиваться до потери памяти и спать с кем попало без презерватива. Хорошо ещё, что не подхватила какую заразу, а ведь могла… Алиса выключила свет и вернулась на диван. К чёрту писанину, потом, завтра… Поспать немножко, пока будильник не прозвонит, а потом собраться и идти на УЗИ. Узнать, всё ли в порядке у личинки. И, если повезёт, узнать, какого цвета покупать приданое.

В полдевятого Алиса вышла из дома. В перинатальном центре ей назначили на десять. Там работала мамина подруга ещё с медучилища, толстая и безнадёжно оптимистичная тётя Ира. Именно она пообещала «всё устроить в лучшем виде» и «по цене импортной шоколадки». Несмотря на блат, а может, именно из-за него, пришлось ждать минут двадцать в коридоре. Алиса сидела на диванчике и стучала ногой по полу, даже не замечая этого. Заметила, только когда тётка рядом раздражённо заёрзала. Да, нервы никуда не годятся. Но это потому, что она много перенесла за последние несколько месяцев. Хоть какое-то оправдание…

Её принял седовласый крупный мужчина в белоснежном халате. Поправив на носу сползающие очки в роговой оправе, он жестом указал ей на кушетку, а сам присел рядом за навороченный компьютер с чудной панелью вместо клавиатуры:

– Ну-с, посмотрим, кто там у нас. Заверните, пожалуйста, свитер и приспустите брючки, мамочка.

Алиса неловко забралась на кушетку, подтянула одежду, выставив напоказ едва виднеющийся животик. Профессор, не глядя, предупредил:

– От геля будет холодно.

И шмякнул с размаху прозрачной густой массы из пластмассовой бутылочки на пупок. Алиса вздрогнула, несмотря на предупреждение. Врач вытащил из зажима сбоку компьютера небольшой округлый предмет и приложил его к животу. Глядя на экран, где в широкой трапеции играл чёрно-белый снег, точно в неисправном телевизоре, принялся возюкать в разные стороны, размазывая гель и приговаривая:

– Так, так… Ну-ка, показывайся, посмотрим на тебя! Когда дата последних месячных?

– Э-э… Тридцатого января, – с запинкой ответила Алиса, вывернув голову, чтобы видеть экран. Тётя Ира постучала её пальцем по плечу:

– Ты туда не смотри, ты сюда смотри!

Алиса завороженно уставилась на стену, где висел большой экран с таким же изображением, что и на маленьком компьютере. В чёрно-белой каше появились светлые пятна, которые непрерывно двигались. Ребёнок… Понять бы, где что…

– Смотри-ка, вот он, двигается, смотри! Вот головка, вот глазки, носик… Вот тебе ручки – две, ножки – две, пальчики…

– Пальчики, – как во сне повторила Алиса, жадно разглядывая, где там эти пальчики. Вот эти крохотные отростки, словно бугорки на картофелине?

– Ира, записывай: Бэ-Пэ-Эр тридцать три… – и профессор начал диктовать медсестре непонятные буквы и цифры, а та проставляла их в формуляре. Алиса рассматривала самое большое пятно, которое ни на минуту не оставалось в покое, и странное чувство переполняло её. Словно она прикоснулась к чему-то запредельному… До этого момента живущее в ней существо было просто личинкой, маленьким паразитом, осложнившим жизнь и перечеркнувшим планы на будущее. Как неизлечимая болезнь. А сейчас, глядя на хаотичные движения уже различимых ручек и ножек, Алиса вдруг осознала, что прежняя жизнь и прежние планы отошли далеко назад и, похоже, безвозвратно. Фёдор оставил ей наследство – неудобное, ответственное, пожизненное… Она уже больше никогда не будет одна. И навсегда приговорена к одиночеству.

– Ну что, послушаем сердечко? – предложил врач и щёлкнул кнопкой. Шум сердцебиения наполнил комнату: глухое подводное чух-чух-чух, словно маленький паровозик в тоннеле.

– Сто шестьдесят три, Ира. Ну что, хорошо бьётся сердечко, да и вообще всё в норме, – удовлетворённо сказал профессор. – Пол ребёнка узнавать будем?

– А можно? – оглушённая всей информацией и собственными чувствами, спросила Алиса и почувствовала себя непроходимой дурой. Конечно, можно, раз предлагают!

– Можно, если осторожно, – пошутил врач. – Сейчас посмотрим, а то закрывается, понимаешь, секретничает твой ребёночек!

Пятна пошли куда-то влево, утюжок сдвинулся вбок живота, потом вниз. Алиса ясно разглядела узкую попку с двумя ножками, торчащими вверх, а между ними показался на пару секунд крохотный отросток. Врач что-то нажал на своём приборе, и изображение увеличилось. Он победно хохотнул: