Однако вместо него успел Мард. Не имея времени придумать что-нибудь получше, он подставил под топор единственное, что было в его распоряжении в этот момент – собственное тело. И рухнул, содрогаясь в конвульсиях и захлёбываясь кровью, хлынувшей у него изо рта.
– Безбородый ублюдок! – глядя на заметно растерявшегося убийцу, прокричал побелевший от ярости Ингард ругательство, из-за которого, бывало, целые роды вырезали друг друга под корень, ища отмщения. – Да будешь ты добычей троллей!
Дружинник Харальда зарычал в ответ, оскалив гнилые зубы, и его глаза в прорезях шлема зло сощурились. Гейр выдержал этот взгляд – и вдруг вздрогнул, пронзённый внезапным узнаванием, как будто пелена спала с его памяти. Перед глазами Ингарда всплыло лицо матери, искажённое известием о гибели мужа, и стоявший напротив неё убийца, насмехавшийся над горем своей жертвы.
– Ты – Рагнавальд?! – выдохнул он, поражённый.
– Ты знаешь меня? – удивился дружинник.
– Ты убил моего отца, а потом и мою мать!
– И кого же из убитых мной ты называешь своим отцом? – издеваясь, с кривой ухмылкой поинтересовался Рагнавальд. – Их ведь было так много, что я давно уже потерял им счёт.
– Но, может, ты всё же вспомнишь конунга Вемунда из Мёри, которого ты сжёг заживо, побоявшись дать ему честный бой? – сузив глаза от переполнявшего его гнева, выдохнул Гейр. Рагнавальд задумчиво прищурился, пройдясь по фигуре своего противника цепким, оценивающим взглядом.
– Так ты сын Вемунда. А я всё ломал голову, кого ты мне так напоминаешь. Я-то был уверен, что выкорчевал всю его породу под корень, когда разделался с твоей матерью. Сигрид, кажется? Если бы ты знал, как она умоляла оставить ей её жалкую жизнь и что предлагала мне за это… – Рагнавальд мечтательно зажмурился и громко причмокнул.
– Ты лжёшь! – выкрикнул потрясённый этим циничным утверждением Ингард. Он чувствовал себя как человек, на спине которого вырезали кровавого орла; его зрение затуманилось, а пальцы задрожали, готовые выпустить забытый меч. Рагнавальд же, ждавший именно этого, стремительно покрыл разделявшее их расстояние и нанёс свой коронный удар, от кисти, без замаха.
Пойманный врасплох, Гейр отпрянул, и это спасло ему жизнь. Топор викинга полоснул по его кожаной куртке, лишь самым кончиком поцарапав бок Ингарда.
Гейр закричал, но не от боли, а от ярости. Забыв на секунду про оружие, он отвёл левое плечо назад и с выдохом припечатал свой пудовый кулак к уху Рагнавальда. Это напоминало удар кувалдой, и Рагнавальд, не устояв на ногах, рухнул наземь.
– За мою семью! – заревел, как раненый бык, Гейр и взмахнул мечом. Рагнавальд поднял над головой свой топор, стремясь отвести удар, но это ему не удалось. Ярость, казалось, удесятерила силы Ингарда, и все их Гейр передал своему клинку. Со свистом рассеча воздух, меч разрубил топорище и, не снижая скорости, вонзился в горло поверженного врага. Струя горячей крови оросила лицо Ингарда, и по палубе, подпрыгивая, покатилась мёртвая голова, на лице которой навечно застыло выражение непомерного изумления. Выпрямившись, Гейр провёл ладонью по лбу и приблизил её к глазам.
Рука не дрожала.
– И за Марда, – добавил он и плюнул на тело у своих ног.
Однако времени терять было нельзя. Взбешённые поражением своего соратника, дружинники Харальда бросились в ответную атаку, чуть было на задавив уцелевших хирдманов Къятви одной лишь своей массой.
– Пора уходить, Гейр! – прокричал один из хирдманов, оказавшийся в этой свалке рядом с Ингардом. Тот устало кивнул.
– Отступаем! – коротко скомандовал он.
Хирдманы Къятви сдвинулись ещё плотнее и двинулись обратно к борту драккара, отвоёвывая буквально каждый шаг. Их путь отмечала река крови, хлеставшая из ран убитых и тяжело раненых. Гейр ещё раз взмахнул мечом, освобождая проход, и, разбежавшись, прыгнул. Другие викинги, оставшиеся в живых – их было пятеро, – последовали за ним. Тут же часть гребцов, остававшихся на корабле и удерживавших его возле вражеского драккара, бросили вёсла и встали с оружием у борта, не давая дружинникам Харальда последовать за отступающими, и стояли там до тех пор, пока остальные гребцы не отвели их корабль подальше в сторону. Только после этого Гейр позволил себе немного расслабиться и опустил, наконец, меч.
– Мы проиграли, – устало произнёс подошедший к нему Къятви и печально покачал головой. – Большая часть наших кораблей захвачена, остальные пущены на дно. Конунг Торир погиб. Уцелевшие спасаются бегством или сдаются на милость победителя, надеясь, что Харальд Косматый примет их вассальную клятву.
Читать дальше