Виктория Авеярд: Оллвард. Разрушитель миров

Завтра мне уже не быть таким юнцом. Завтра, когда мы положим этой истории конец.

К Кортаэлю, стоявшему на краю поляны, подошел бессмертный принц Айоны, который все это время использовал свой острый слух, чтобы следить за происходящим в лесу. Даже не спускаясь с холма, Эндри видел, каким мрачным и непреклонным сделалось выражение лица Древнего.

– Я слышу их шаги. – Его слова прозвучали как удар плетью. – Они в полумиле от нас. Их двое, как и ожидалось.

– Нам необходимо обезопасить себя от мага, – выкрикнул Бресс. Лезвие топора, закинутого за его плечо, улыбкой блеснуло на фоне серого неба.

Бессмертные сирандельцы посмотрели на него как на неразумного ребенка.

– Мы – залог вашей безопасности, Укротитель быков, – мягко произнес Арберин с акцентом, в котором звучали нотки его непостижимого языка.

Наемник поджал губы.

– Красный маг – лишь докучливый мошенник, только и всего, – проговорил Кортаэль, не поворачивая головы. – Встаньте по периметру храма и не покидайте своих позиций.

Наследник Древнего Кора был прирожденным лидером, привыкшим отдавать приказы.

– Таристан попытается прорваться сквозь наши ряды и разверзнуть проход в другой мир, прежде чем мы успеем его остановить, – закончил он.

– Его ждет неудача, – громогласно произнес Дом, доставая из ножен свой великолепный меч.

Окран ударил о землю древком копья в знак согласия, а кузены Норт загремели своими щитами. Сэр Грандель выпрямил спину, расправил плечи и решительно сжал зубы. Древние заняли свои места, держа в руках луки и клинки. Соратники были готовы к бою.

Небеса наконец разверзлись, и холодная морось перешла в ливень. Эндри поежился, чувствуя, как капли проникают под неплотно прилегающую к коже одежду и стекают по спине.

Кортаэль, стоявший лицом к тропе, выставил клинок перед собой. Струившийся по мечу дождь скрывал высеченные на стали древние символы. По лицу Кортаэля также стекали капли, но он переносил непогоду со стойкостью каменной статуи. Хотя Кортаэль был смертным, в это мгновение казалось, что время не имеет над ним власти. На долю секунды – словно сквозь щель закрывающейся двери – в его образе проявился силуэт утраченного мира.

– Соратники! – прокричал Кортаэль, и его голос разнесся по всему храму.

Где-то в горах пророкотал гром. «Боги Варда следят за нами», – подумал Эндри. Он ощущал на себе их взгляд.

Дождь полил с удвоенной яростью, застилая поляну пеленой тумана и превращая траву в грязь.

Кортаэль не обращал на него ни малейшего внимания.

– Этот колокол молчал на протяжении тысячи лет, – продолжил он. – За это время никто не ступал за порог храма и не проходил сквозь Веретено. Мой брат хочет стать первым. Но этому не бывать. Его ждет неудача. Какое бы злое намерение ни привело его сюда, мы положим ему конец.

Меч сверкнул, отразив разряд молнии. Кортаэль сжал рукоять еще крепче.

– В крови Древнего Кора и Веретенном клинке достаточно силы, чтобы сорвать Веретено. Наш долг – предотвратить это бедствие и спасти наш мир. Спасти Вард.

Кортаэль поочередно взглянул на каждого из Соратников. Эндри вздрогнул, когда взгляд наследника Древнего Кора скользнул по его лицу.

– Сегодня мы сражаемся за наше завтра.

Слова Кортаэля были исполнены решимости. Они не рассеяли страх, все сильнее поднимавшийся в сердце Эндри Трелланда, но все же придали ему сил. Пусть его долг состоит лишь в том, чтобы наблюдать за боем и промывать раны воинов, он исполнит его неукоснительно. Он окажет Соратникам и Варду всю помощь, на которую только способен. Даже оруженосец может оказаться силен.

– Этот колокол молчал на протяжении тысячи лет, – повторил Кортаэль. Сейчас он казался не принцем, а простым солдатом. Он стал обычным смертным без наследия крови, который руководствовался лишь своим долгом. – Пусть же он промолчит еще столько же!

Снова грянул гром – на этот раз совсем недалеко от них.

И колокол зазвонил.

Соратники вздрогнули, все до единого.

– Не покидайте своих позиций, – приказал Дом. Ветер бесновался, развевая золотую копну его волос. – Это проделки Красного мага.

Звон колокола был одновременно глухим и насыщенным; в нем слышались как зов, так и предостережение. Эндри ощутил вкус его ярости и тоски. Казалось, что его отзвуки проходят взад и вперед, сквозь века и миры. Какой-то голос в голове Эндри призывал его к тому, чтобы отойти от колокола так далеко, как только возможно. И все же он оставался на месте, упершись ногами в землю и сжав кулаки. Я исполню свой долг неукоснительно.