Наталья Свидрицкая - Хроники Нордланда. Цветы зла

– А для чего? – Искренне поразился Аякс.

– Это моё дело. – Пожала плечами Барр.

Уходя, она наложила проклятие на дом и его хозяев и домочадцев, но из-за паскудного кошака проклятье вышло смазанным, в пол силы. Ну, ничего. Барр надеялась, что с гадким животным разберётся Аякс. По-своему.

По-настоящему кровопролитная стычка произошла в лесу, сразу за Старой. Эта стычка, где противниками руссов были уже не отморозки Драйвера, а настоящие бойцы, наёмники вроде них самих, стала боевым крещением Гэбриэла, потому, что он тоже вступил в бой. Недостаток навыков компенсировали ловкость, реакция, скорость и сила, помноженные на жгучее желание не быть бесполезным. Забыв все наставления Саввы, он схватился с первым подвернувшимся под руку противником, здоровенным латником, вооружённым огромным топором и круглым щитом, которыми он орудовал с завидной ловкостью. К своему удивлению, Гэбриэл на своей шкуре убедился, что щит – это не только защита, но и вполне себе успешное оружие в умелых руках, когда получил краем этого щита в живот и едва успел отшатнуться, так, что удар, который должен был выпустить из него воздух и вывести из строя, только доставил пару неприятных ощущений. В очередной раз его спасли ловкость и быстрота. И, может быть, везение. И то, что от человека его роста и сложения обычно быстроты и ловкости не ждут?.. Разделавшись с первым противником, Гэбриэл стремительно обернулся, увидел, что к Савве, который схватился сразу с двумя, мчится конный с пикой, и ринулся ему наперерез. Не долго думая, изо всех сил толкнул обеими руками коня в плечо, и тот, взвизгнув, споткнулся и упал на колени, а всадник красиво перелетел через его голову. Гэбриэл мечом плашмя, как палкой, огрел его по голове с совершенно убийственным результатом, обернулся, но Савва уже справился, и весело подмигнул ему. Нападавших оказалось двадцать пять человек, дрались они отменно, и трое руссов были ранены, один убит. По каким-то признакам Ставр определил, что они были из Далвегана; Гэбриэл не заморачивался этими вещами. Он неожиданно для себя самого оказался героем дня, воины хлопали его по спине, трепали по голове, поздравляли и хвалили все, даже Ставр. Двое убитых в первом же бою! Да ещё отличные трофеи, в виде вороной лошади, нервной, молодой, с белой полоской по морде и в белых носочках на задних ногах, её снаряжения, арбалета, двух щитов, топора и очень хорошего меча, не говоря уже о содержимом двух сумок, в которых обнаружилось обычное солдатское барахло и два весьма увесистых кошеля с деньгами, золотыми и серебряными цепочками и кольцами, и отличные латы. Деньги и золото отдали князю, и тот, пересчитав, выдал всем их долю. Гэбриэлу достались пятьдесят талеров, то есть, целый дукат, и пригоршня пенсов и геллеров. Он усмехнулся, вспомнив Иосифа – жизнь не только не потребовала от него отданные деньги, но уже часть их вернула обратно. Савва помог Гэбриэлу продать всё, кроме лошади, её снаряжения и меча, на рынке в Белом Яре, и к капиталу Гэбриэла прибавились ещё сорок талеров. Но больше всего его радовала лошадь. Каждую минуту он любовался ею, назвал Красавицей, при первой же возможности начистил её шкуру и начесал гриву так, что те заблестели, как шёлк и атлас, и всё никак не мог вполне нарадоваться самой мысли, что стал наконец-то полноценным владельцем собственной лошади. Даже то, что знатоки из руссов определили её, как полукровку английского шайра и местной породы олджернон, его умилило: он ведь тоже был полукровка!

Из Белого Яра им не дал уехать ливень: налетел совершенно неожиданно, и превратил землю, очень чёрную в этой местности, в жидкую грязь, воды Фьяллара в свинцовую рябь, а противоположный его берег – в серую пелену. Савва и Гэбриэл укрылись на сеновале, а остальные – в трактире. Симпатичная служанка-кватронка принесла им обед, и Савва поймал её за подол, притягивая к себе. Та взвизгнула, но скорее кокетливо, чем возмущённо, и присела к нему на колени, делая вид, что покоряется судьбе.

– Живёшь-то где? – Спросил он, с удовольствием оглядывая её ладную фигурку. Гэбриэл с изумлением созерцал происходящее: флирт и заигрывания были для него вещами фантастическими.

– В чулане при кухне. – Ответила та. – Хозяин пристроил, симпатичный такой, просторный. Вроде всё по Эдикту, но там уютно и чистенько, и светло.

– А хозяин, – Савва стиснул её сильнее, – тоже симпатичный, а?..

– Ничего такой. – Девушка поёрзала, высвобождаясь. – Получше прочих.