Луиза Монс - Сон на яву

Глава 10. Лечение малыша. Знакомство

Войдя в хижину, первое, что заметила Сашка это большая печь, как из русской народной сказки. Она, хоть и выросла в деревне, видела такие только на картинках. Сейчас настоящие, русские печи большая редкость, так как не модный стал нынче аксессуар. Дорого топить, дорого складывать.

– Надо затопить печку, нагреть воды,– подумала Сашка, пристраивая мальчика на широкую лавку. Она плотно укутала его меховым покрывалом, и чтобы тепло не уходило, подоткнула его со всех сторон. Он пока не приходил в сознание, но дышал ровно, без хрипов и свиста. Так что была надежда, что все обойдется.

Девушки сразу принялись за хлопоты. Маниса руководила, Сашка на подхвате. В хижине нашлось все необходимое. И светильники, и дрова для печи и посуда.

Жарко растопленная печь быстро нагрела воздух в хижине и холодное помещение задышало уютом. Вода в чугунке жизнерадостно забулькала, обещая горячий травяной отвар дающий тепло и силы.

Удивительно, как две женщины из разных миров и не имеющие детей наткнувшись на ребенка в беде не сговариваясь, поняли друг друга, и обе забыв об опасностях грозивших им самим, принялись за спасение жизни и здоровья мальчика. Наверное, именно в такие моменты проявляются основные человеческие качества.

Весь день Сашка и Маниса ухаживали за малышом. По очереди, поспав и поев, они смотрели за печью, меняли бутылки с теплой водой, подкладываемые мальчику под ледяные ноги и без конца трогали лоб, опасаясь жара. Удивительно было то, что все тело мальчика было покрыто мелкой, блестящей, гладкой чешуей, а ноги и руки без чешуи, просто покрытые кожей, как у них, обычных людей. Этот вопрос остался открытым до выздоровления ребенка.

Маниса приготовила крепкий мясной бульон, с какими – то травами используя вяленное мясо из своей котомки. Ближе к вечеру мальчика удалось им напоить. Его состояние из бессознательного перешло в обыкновенный, глубокий сон, дающий отдохновение и силы, для борьбы с телесной болезнью или душевным перенапряжением.

–Все позади, – сказала Маниса, выдохнув с облегчением. Опасность миновала. Теперь ему нужен только сон. Да и нам не помешает отдых. После этих слов напряжение и страх за ребенка и себя отпустил Сашку, и она, на лавке у печи безмятежно уснула. И видела сон, где она, маленькая девочка лет 4-х, гоняет гусей, а мама весело хохочет и хлопает в ладоши. А гуси убегают, смешно шлепая лапами и хлопая крыльями, гогочут, что-то возмущенное.

Проснулась она от веселого детского смеха. Мама редко снилась ей. Она любила такие сны, всегда просыпаясь, чувствовала необъяснимую радость, где-то глубоко в сердце. Так было и теперь. Теплый солнечный луч ласково целовал ее щеку, приятно согревая лицо. Встряхнув головой, осмотрелась по сторонам, вспомнила все, что с ней произошло за последние несколько дней и улыбнулась. Невозможно поверить, но она с удивительной легкостью отпустила прежнюю жизнь и прежний мир. Здесь ее дом! Она чувствовала это каждой клеточкой своего существа. Здесь она, наконец, на своем месте. Жизнь ощущалась во всех ее самых разнообразных проявлениях. Била ключом, можно сказать. Чувствовала она себя просто прекрасно. Крепкий сон восстановил силы. Единственное, что есть хотелось безумно, но это поправимо. Продукты у них были. И других поводов для радости было хоть отбавляй.

– Свободны!!! – это раз. – Погоня от гномов если и была, то цели своей не достигла. – А раз мальчишка так весело хохочет, значит переживать за него больше не надо, это два. Это однозначно чудесное утро. Сашка откинулась на спину решив, что раз все в порядке, то можно позволить себе пару мгновений поваляться не вскакивая и не мчась куда бы то ни было сломя голову, как это бывало в ее обычной, повседневной жизни.

–Хватит нежиться! – услышала Сашка голос Манисы.

–Такая довольная, будто не на жесткой лавке ночь провела, а на пуховой перине.

– Да уж лучше лавка, чем гномья перина. – парировала Сашка спуская ноги на пол, потягиваясь всем телом и замечая, что Маниса снова в своем черном балахоне, который, вероятно, уже успел просохнуть.

Однако в следующую секунду ее томную сонливость как рукой сняло.

–Что это такое?! – опешила Сашка, ошарашено уставившись на рыбью чешую перекинутую через спинку стула, как пустое вместилище человеческого тела. Пустую кожу, если уж совсем прозаически сказать.

Ответом ей был дружный хохот Манисы и мальчика сидевшего в единственной на весь дом кровати, в которую его перенесли еще вчера. Ужас плескался в глазах Сашки смотрящих на мальчишку заливающегося переливчатым смехом. Она ожидала увидеть ребенка без кожи, но по мере того, как зрение доносило реальную, а не представленную картинку, до мозга, ужас уступал место пониманию и облегчению.