Тодд Локвуд - Летний дракон. Первая книга Вечнолива

Я понимала если не их слова, то чувства.

– Они знают, что детенышей вот-вот заберут, – призналась я Дару, – но они с нетерпением ждут охоту. Послушай, как изменился ритм, как сложно они… они общаются друг с другом. Мама думала, что…

– Сумасшедшая, – перебил Дариан. – Ты не умеешь болтать по-драконьи. Никто не умеет.

Дариан даже столько лет спустя тяжело воспринимал то, что мамы уже нет с нами. А я дорожила воспоминаниями о том, как она нянчилась с дитями, как светилось ее лицо. Так было проще уравновесить другое воспоминание – лучше уж думать об этом, чем о ее последних минутах.

– Может, да. А может, нет, – огрызнулась я.

Пока седлали остальных, Шуджа нетерпеливо переминался с лапы на лапу, наполовину развернув крылья. Нанятые помощники держались от него подальше, хоть с моим отцом на спине он бы их не тронул. Шуджа – самый величественный из наших драконов. Никто другой не отличался такой широкой грудью, массивными челюстями и насыщенным фиолетово-черным окрасом. Из всех наших самцов лишь он один родился не в западных горах. Шуджа и мой отец стали связаны в драконерии, на службе, и прошли бок о бок множество битв. Чешуя и дымчатое подбрюшье Шуджи покрыты шрамами. Он явный вожак среди самцов, и временами взгляд его золотых глаз… леденит кровь. С Шуджей не до шуток.

Томан опустил седло на спину своего дракона, Ранну, нашего второго по старшинству самца. Ранну был типичным представителем горной породы, с бронзовыми и серыми отметинами, коротковатыми лапами и крепкими крыльями. Он стал первым, связанным с моим старшим братом. И поскольку Томан однажды станет мастером-разводчиком, Ранну – наше будущее. Пусть он и не красавец, но его детеныши всегда вырастали сильными и способными устанавливать крепкую связь с человеком.

Ранну так и не научился выговаривать «охота», поэтому просто кивнул, одобряя вылет, и чуть не двинул Томану по голове подбородком. Я захихикала, когда Томан отскочил в сторону. Мой старший брат слишком серьезно подходил к роли наследника и будущего мастера.

Джем, чьи ярко-рыжие волосы мелькали факелом в свете фонаря, мучилась со своим молодым драконом, Одаксом. Он был диким, но контролю все-таки поддавался, хоть и с неохотой. Одакса и еще одного серого дракона отец подарил Джем шесть лет назад, на свадьбу. Одакс – серо-белый с отблесками серебра в крепких пластинах на шее и на лапах. Не обращая внимания на выговаривающую ему Джем, Одакс потеснил Ранну и ударил самца по крылу. Ранну предупреждающе заворчал: не подходи. Одакс отозвался глубоким рокотом, раздраженным и непокорным. Джем, держи его!.. Я шагнула вперед, но она тотчас нагнула его голову, схватив за гребень под ухом, и заговорила тихо и настойчиво, прямо мать, отчитывающая упрямого ребенка посреди рыночной площади.

Мне полегчало на душе. На моей памяти наши самцы ни разу не дрались. Пора бы Джем с ним совладать.

Одакс с недовольным видом плюхнулся на землю – так, чтобы не задевать Ранну, но все равно быть поблизости. Выглядел он при этом как огромный, крылатый и крайне опасный щеночек.

Отец, пристегнув ремни к седлу Шуджи, повернулся к нам. Дариан мигом нырнул в драконятню.

– Майя! Что я тебе сказал делать? – помрачнел отец.

Выслушивать очередную лекцию мне не хотелось. Я шагнула в двери драконятни и споткнулась о фонарь, который Дариан оставил прямо за порогом. Фонарь ударился об стену и отлетел в сторону. Вскрикнув, я бросилась за ним и поймала его! Он не успел разбиться и залить все вокруг горящим маслом.

Снаружи донеслось удивленное ворчание Одакса… и я выронила обжегший мне руки фонарь. Стекло разлетелось на кусочки, вспыхнул огонь – ровно в тот момент, когда Френ направил свою повозку с щепками мимо драконов. Одакс зарычал и отшатнулся. Лошадь испуганно заржала и бросилась вперед. Повозка врезалась в хвост Одакса и перевернулась. Френ вылетел из нее и приземлился на хвостовой гребень. Одакс, взревев от боли, смахнул Френа лапой – так люди отгоняют назойливых мух. От удара Френ пролетел футов двадцать и рухнул на землю ничком.

Обезумевшая от страха лошадь пронеслась по переполненному двору, утаскивая за собой опрокинутую набок повозку. Я помчалась к Френу. Отец что-то кричал, Шуджа взмахнул крыльями – а я ощутила порыв ветра. Френ! Я рухнула на колени, сдерживая тошноту. Френ с трудом сел и, схватившись за грудь, уставился на камни остекленевшим взглядом. Все вокруг было залито кровью. Шуджа придавил лапой повозку, Томан пытался совладать с лошадью. Джем держала Одакса за нос. Дариан набрасывал на огонь мешки, стараясь поскорее потушить начавшийся пожар.