Ольга Любомудрова - Хижина на берегу моря

– А Алекс?

– Ее старший брат.

– Они поругались? Эллейн выглядела несчастной, – Латте пригубила невероятно ароматный и вкусный чай.

– Ммм… Можно сказать и так.

– Алекс – тоже светлая душ…? – Латте еще не закончила свой вопрос, когда по взгляду Неморино уже поняла ответ.

– Деточка, – Хозяйка Хижины порывисто встала из-за стола, отчего чайный сервиз жалобно звякнул, – в приличных домах любого Мира и любого Измерения не принято упоминать имя Алекса Кенберрийского! И я тоже не хочу о нем ни говорить, ни слышать. Кроме того, тебе пора отдыхать. Путь ко мне был долгим.

Латте хотела что-то еще спросить, но почувствовала, как ее сознание проваливается в какую-то темную яму.

Из туманной части комнаты появилось длинное влажное щупальце с присосками и заколыхалось возле девочки.

– Седьмая комната по коридору, справа, на третьем этаже, – Неморино проследила, как щупальце нежно обхватило гостью и, вытягиваясь, устремилось наверх по лестнице, а затем принялась сервировать ужин.

Латте проснулась поздно. Сказалось долгое путешествие и пережитые волнения. Сначала она не поняла, где находится, и удивленно покрутила головой в разные стороны.

Большая светлая комната была залита лучами солнца, на полуоткрытых окнах колыхались от морского бриза легкие белоснежные занавески. Кровать, на которой спала Латте, со всех сторон закрывал нежно-розовый балдахин. Белье было белоснежным, очень свежим и хрустящим, с причудливыми вышивками. В ногах лежало свернутое вдвое розовое покрывало. Рядом с кроватью Латте увидела столик с зеркалом, перед которым стоял маленький розовый пуфик. Стены комнаты были обиты светлым ситцем в мелкий розовый цветочек. С потолка свисала изящная хрустальная люстра, а в углу стоял большой шкаф из резного дерева. Нежная девичья светелка для принцессы – вот как можно было бы назвать эту комнату.

Латте спустила ноги с кровати и ощутила мягкость пушистого розового коврика. Она поднялась и подошла к окну, чтобы полюбоваться на морской прибой, нежный шепот которого был единственным звуком, который нарушал тишину.

Возле окна на мгновение зависла большая глазастая стрекоза, а затем резко взмыла ввысь и исчезла в голубом безоблачном небе. Латте обернулась и увидела рядом со своей кроватью закрытую дверь, за которой обнаружилась средних размеров ванная комната, сияющая чистотой и белизной. Розовые полотенца и мягкие розовые тапочки, розовая зубная щетка и мочалка, розовые стаканчики и коврики – такой теперь была ее жизнь.

Покончив с утренним туалетом, она подошла к шкафу и распахнула его. Как и сама Хижина, небольшой на вид шкаф внутри оказался мечтой любой модницы: бесконечные полки с обувью и вешалки с платьями уходили куда-то вглубь и терялись в легкой дымке. Латте надела короткое красное платьице с белым воротничком, изящные белые туфельки, причесала волосы большой розовой расческой и повязала красный бант. Она открыла вторую дверь и оказалась в длинном коридоре. Застланный алым ковром, он также уходил вдаль и терялся в голубом мареве. На стене напротив двери висел указатель «КУХНЯ».

Уже спускаясь по лестнице, Латте услышала невнятный гул голосов, который нарастал по мере того, как она приближалась к первому этажу. Девочка вышла на последний пролет и увидела внизу возле лестницы двух прелестных юных девушек, которые мило щебетали с двумя не менее очаровательными юношами.

– Апполония, – представилась черноглазая красавица. Она стояла ближе всех к Латте и первая увидела гостью. На девушке было роскошное длинное платье цвета темной крови, по подолу которого змеились вышитые золотом узоры, а ее сложную прическу из длинных черных локонов венчала сверкающая диадема.

– Мавэрик, – представился ее спутник и изящно поклонился. Он тоже был облачен в темно-бордовый бархатный костюм, расшитый золотом. Черные вьющиеся волосы обрамляли его очень бледное лицо, на котором горели странным, немного жутким светом черные глаза.

– Дорогая! Добро пожаловать! Я – Таля! – Рыжеволосая зеленоглазая красотка с пышными формами подбежала к Латте и так порывисто ее обняла, словно Латте была ее старинной подругой, с которой они не виделись сотню лет.

Красавица щеголяла в ярко-бирюзовом блестящем платье до пола, а ее волосы, длинные и очень ухоженные, свободно спускались пышными локонами по плечам и спине. Лишь тонкий золотой обруч на голове чуть сдерживал их, не давая прическе превратиться в хаотичную гриву.